Я говорю: а давай его к сексопатологу? Сестра – так там же вдвоем надо, я готова, а он – ни фига. До меня, говорит, и без патологов скоро дошло… ты ж помнишь, я за него какая шла – целка целкой, ни сиськи, ни письки, жопа с кулачок… а поносила, покормила, стала баба как баба, при всем положенном… А ему, получается, такая не в кайф… ему, извращенцу, пигалицу подавай… К таким, скорее всего, и ходит, скот. Я говорю: точно знаешь?.. а где он их берет?.. Есть же частные детективы, наймем кого, вычислим… на развод подашь, капусты с него срубим?

Где берет, говорит?.. Ты, братишка, говорит, как вчера родился… у него ж своя фирма компьютерная, ему давалку-малолетку найти – раз плюнуть! Короче, говорит, живу типа соломенной вдовой при живом муже… Если б у него там непорядок был какой – так нет же, все как у всех, даже встает, я-то вижу. А мне, выходит – в монастырь? Слава богу, мир не без добрых людей, только намекни – отымеют по полной программе… так и живем, брат.

Я тогда прикинул: ну-ну, таких добрых через тебя, по самому скромному счету, минимум человек сорок уже крутанулось… и начал к нему приглядываться – неужто гомик?.. не, ни фига не обнаружилось… тогда и стало мне ясно – с головой там явно непорядок. А так, в целом – мужик как мужик, при делах, фирма у него классная, бабок немерено… и не жмот в этом смысле – пару раз только намекну – на, говорит, потом как-нибудь отдашь… я бы отдал, правда, да он и не просит… то есть не просил… а тогда и говорит: вот тебе, братан, типа, презент, а ты за это мне поможешь.

Подмога моя зятьку понадобилась в одном, как он под секретом растолковал, чрезвычайно деликатном деле… если дословно – конфиденциальном, вот. Наверно, надо было не молчать, а с ходу пойти в ментовку… извиняюсь, к вам, в полицию… настучать, всем было бы лучше – и этот козлик был бы жив, и мне тут париться не пришлось… жадность подвела… он отвалил налом… какая разница сколько… черт с вами, десять штук… а как вы думали – за меньше я бы ни в жизнь… Короче, пришел тогда чернее тучи, иначе не скажешь, говорит: все, не могу больше… стреляться-вешаться в падлу… да и не потяну, смелости не хватит… я, знаешь, подумал – с парома – самое оно… пловец из меня навроде топора.

Я говорю: ты чего, чувак?! А дочка? Про сестру молчу – знаю, она ему типа стенки – а девка при чем? Она же его, наверно, одного на свете и любит… А он – ничего, со временем поймет… может быть… до совершеннолетия опекуном будет моя мама, ты ж в курсе – женке от меня доверия никакого – пропьет все к ебеням… вот, а ты, хоть меня и не уважаешь, но последнюю волю, будь добр, исполни. Давай, говорю, излагай. Он и выдал.

Требовалось всего-то отогнать «Адель» на пяток-другой километров к середке Ладоги и притопить. Притом не полностью, а чтобы плавала, типа произошел несчастный случай – волна там налетела или шквал, он за борт навернулся, и каюк. Вот так. А я сдуру пожадничал – лодочка-то классная, с каютой, все путем… вы ж видели, наверно… чего добру пропадать… перегнал ночью на свой причал, под брезент, мачту убрал, название закрасил, поменял, деньжонок нужному человечку сунул, он бумажки организовал, якобы мне ее какой-то хмырь задарил… остальное вы знаете.

«Знаем, знаем…» – подумал следователь, с интересом разглядывая вдохновенно врущего визави, « – И знаем больше, чем тебе, дурашка, мнится… кровь ты наверняка смыл, но следы остались – и в каюте, и на палубе, и на правом борту, где свалил в озеро тело убитого человека.

Конкретное место ты нам, конечно, не скажешь… пока… вот посидишь, созреешь, тогда поговорим еще разок… водолазы полазили, поплавали, но результат нулевой – Ладога, она большая, всю не обшаришь… И ведь сошло, все сошло бы тебе, подлому, с рук, кабы не нашелся некий доброжелатель, накропавший письмецо… и доносом как таковым не назовешь…»