Выходит, если оставаться в неподвижном состоянии, то можно не беспокоиться за свою жизнь. Но так долго не пролежишь.

Он чуть шевельнул головой, намереваясь посмотреть в сторону Елены, но вдруг замер, вспомнив о своем выводе.

Значит о Елене пока можно не беспокоиться, продолжил рассуждать он, а о себе я как-нибудь побеспокоюсь.

Он сжался, словно пружина и прыгнул к стене – в комнату влетел очередной шар и рассыпался по стене напротив. Пятясь, Бор отошел в угол комнаты и сел на пол, прислонившись к стене и лицом к проему, направив на него фраунгоффер.

Интересно, сколько я смогу так просидеть? А если усну? Тревожные мысли начали будоражить его мозг. Но может быть они не тронут меня, если я буду спать неподвижно, начал он успокаивать себя. Интересно, сколько сейчас времени? Он взглянул на хронометр – его брови выгнулись большими дугами, цифры на хронометре беспорядочно мельтешили.

Странно? Он побывал в таких переделках и с хронометром всегда было все в порядке. Какое излучение смогло пробить его защиту?

Забыв об опасности, он уставился на хронометр. Негромкое потрескивание, заставило его еще больше удивиться. Неужели хронометр совсем взбесился? Бор дернул рукой, собираясь поднести хронометр поближе к глазам и вдруг замер, мгновенно все поняв – потрескивание шло не от хронометра, в комнату вошел морф.

Бор замер и, стараясь не шевелить ни единым мускулом, начал медленно поднимать глаза. Вскоре он увидел, что его рука, сжимающая фраунгоффер лежит на полу и батарея, вывалившись из рукоятки, лежит рядом. Затем он увидел ступни ног морфа, потом его колени, но дальше его глаза подняться были не в состоянии, их начало резать, ему страшно захотелось сжать веки, но какое-то непонятное чувство, сковало их мышцы, они словно окаменели.

Ноги морфа не шевелились, он видимо решал, что ему делать дальше. Негромкое потрескивание раздавалось, где-то совсем рядом, прямо у Бора над головой и урони морф свой энергошар, он непременно растечется по его голове.

Наконец ноги морфа дрогнули, пошли назад и исчезли из вида. Веки Бора медленно сомкнулись.

8

Дубровин откинулся к спинке кресла, продолжая смотреть в то место, где только что было изображение секретаря Высшего Совета Костромина, мысленно проклиная его, вестов и всех остальных, живущих в Галактике.

В очередной раз планы Земли изменились: она отзывала назад сотню крейсеров посланную для отвлечения Л”Луррта, на которую тот не среагировал, забирала у Дубровина “Галактические патрули” и мало того – приказала отправить пятьдесят “Звездных патрулей” для усиления хронианской эскадры, так как Л”Луррт начал смещать часть своих корбоутов к планете. И отдать нужно было не поврежденные крейсера, а самые лучшие.

Дубровин окинул внимательным взглядом россыпь красных точек эскадры Л”Луррта; она по-прежнему плелась сзади, не проявляя признаков активности и постепенно отставая. Его пальцы пробежали по клавишам сканера связи, на экране пространственного сканера появились две врезки с изображением его заместителей.

– Земля решила облегчить нашу жизнь. – Дубровин усмехнулся. – Мне приказано отправить наши “Галактические патрули” на соединение с шестнадцатью другими, чтобы они, как можно скорее, добрались до Весты. Второе. Владимир, отбираешь пятьдесят лучших крейсеров и мчишься к Хроне. Тебе предстоит соединиться с базирующейся там эскадрой и организовать оборону планеты. И третье. Костромин отозвал назад, шедшую к нам сотню “Звездных патрулей” и нам теперь самим придется разбираться с Л”Лурртом, а что это будет, я не сомневаюсь, если мы не сможем оторваться от него. Альберт, есть какая-то надежда на полное восстановление пространственных генераторов у поврежденных крейсеров?