«…И пару лет назад я окончательно пропитался ими».

Николас

– И ты представляешь, что она ответила?! Ты даже не представляешь! «Джонни, я поехала к Брэду». К Брэду!! Понимаешь?! Она же ясно призналась в измене! Я всю ночь переживал за нее, ведь было уговорено, что она идет с подругами по работе и придет домой не позже 12. А утром она появляется дома, настежь распахивает дверь, вся помятая, пьяная. К тому же… От нее разило мужскими духами… Это так горько осознавать…

Джон, сидя за барной стойкой, хватался за голову, упивался финской водкой, которая осталась еще с его прошлого визита ко мне, и рассказывал историю одновременно похожую и в то же время отличающуюся от предшествующих. А мне оставалось лишь сидеть с невозмутимым лицом напротив него и ждать, пока подтянутся Макс и Рич.

– И что ты собираешься делать в этой ситуации? – спросил я, вспомнив единственную заученную фразу из пособия для чайников по психологическому анализу поведения человека. Мне нужно просто тянуть время. Просто тянуть время…

– Я? Это что она собирается делать! Я и пальцем в доме не пошевелю!

– Действительно. Правильно, нет способа лучше наказать жену за очередную измену, чем отлынивание от обязанностей по дому. Ты гений, Джон. Значит, ты с ней даже не поругался?

– Нет.

– А раздеться-то хоть помог, когда она заявилась домой в таком виде?

– Конечно, да.

– Ты молодец.

Я встал и похлопал слабого Джона по плечу. По его внешнему виду можно было с уверенностью утверждать, что при малейшем соприкосновении с окружающим миром он разобьется вдребезги. Но, к счастью или к сожалению, этого не произошло. Вот смотрю я на него – вроде привлекательный парень, умный, хорошо зарабатывает. И как он докатился до такого в семейной жизни? У них нет детей, и почему он держится за нее? Никто, даже я, не может сказать, что за мысли сейчас у него в голове. Опять же, к счастью, а может, к сожалению.

– Ник?

– Что?

– По-моему, ей лучше было бы, чтобы тогда она осталась с тобой…

– Не начинай снова, Джон.

– Я серьезно.

– Твой мозг сейчас под действием сильного алкогольного вещества, ты в принципе не можешь серьезно говорить. Да и почему это? Значит, когда ты понял, насколько у тебя плохая жена, то сразу ее мне толкаешь? Джон, если бы даже тогда она выбрала меня, то это не изменило бы ее человеческой сущности. Она бы изменяла и мне. Правда, я бы развелся сразу же, но это уже не имеет к нашему разговору никакого отношения. Человеческая сущность очень интересна при детальном ее рассмотрении, друг мой. Казалось бы, в процессе роста и развития человек накапливает ум, опыт, мудрость даже, но это не совсем так. На самом же деле, человек всего лишь пополняет свой ум знаниями до того уровня, на который способен развиться мозг этого человека. У человеческого ума есть свой лимит, я считаю. На настоящий момент мы с тобой знаем ровно столько, сколько нам полагается в данный момент, не более и не менее. И мы не знаем, изучим ли мы завтра что-нибудь новое или нет. Не знаем, достигли ли мы того окончательного уровня или у нас еще есть время. Было бы обидно, если этот лимит уже использован нами. В наши-то неполные 35 лет. И с одной стороны, это хорошо, ибо ты уже знаешь все, что полагается именно тебе. Ты можешь понять, на что способен твой ум, и даже быстро справиться с поставленной задачей. И ты вроде молодец, но в то же время возникает сокрушительное неподвластное чувство, что… – оглянувшись на Джона, я увидел, как он заснул на моей барной стойке. Видимо, я увлекся и совсем забыл, с кем разговариваю.

Тут в дверь постучали, и это оказались долгожданные Макс и Ричард. Увидев пьяного друга, что спит на моей кухне, они переглянулись. Я предложил уложить его на диван, а самим занять его место и отдохнуть. Пока наш дорогой смельчак храпел на моем диване, а парни готовили бутерброды, я спокойно сидел и слушал, как они обсуждают поведение секретарши Рича в постели.