Ольга, ошеломленная, поднялась. Опять взвалила на изрядно ноющие плечи рюкзак и размеренным шагом направилась  в сторону уже видневшихся из-за кустов крыш Поречья.

Костя сосредоточенно копался в моторе серой "Мазды" и слушал музыку по радио. Официально этот автосервис принадлежал его тестю, но командовал здесь, уже полтора года он, Костя. Тесть как-то незаметно самоустранился на второй план, взяв на себя бумажную работу и доставку запчастей. С мастерами и сварщиками работал зять. Вот и сегодня он торопился выполнить этот заказ, чтоб получить обещанные клиентом сверхурочные. Сейчас, перед двадцатипятилетним юбилеем жены Катерины, деньги были совсем не лишними. Костя прикидывал, что еще нужно будет докупить к столу и ждал своих в гости.

Мать уже позвонила, что выехала, и к вечеру нужно будет встретить ее на вокзале. Ольга пока не давала о себе знать. Совести у девицы совсем нет! Сейчас, когда институтский диплом был у нее уже в кармане, сестрица вполне могла бы отдохнуть и здесь, помочь, заодно,   к празднику подготовиться, а не пропадать неизвестно где. Мать еще в месяц назад сообщила, что дома Ольги нет   уже давно и возвращаться в ближайшее время, похоже, не собирается, хотя звонит регулярно. Появились, видите ли, новые друзья. То ли геологи, то ли археологи. Вот с ними она и укатила в какой- то поход или экспедицию до поступления на работу.  Шел уже октябрь, а она дома так и не появилась. С такими думами Костя крутил гайки, когда его, через полчаса после начала работы, позвали к телефону.

– Междугородка, кричали ему,   –  быстрее!

Он легкой трусцой проследовал к аппарату, на ходу вытирая ветошью испачканные руки. Звонила, на удивление, Ольга.

– Костя, я извиниться хочу,   –  сходу начала она,   –  у меня не получится приехать.

– И это взамен здравствуй, братишка? Ну, спасибо!   –  не замедлил возмутиться Костя,   –  сколько времени не виделись. Приезжай немедленно! Наплюй на всех своих геологов и приезжай.

– Не могу. Да и нет никаких геологов, и не было вовсе. Это я для мамы придумала, чтоб она не сильно беспокоилась. Я к Эдику  ехать собралась.

– Погоди!   –  Оборвал ее брат.   –  Как к Эдику? Он же в армии, да еще в Чечне, так?

– Ну.

– И как ты себе представляешь такую поездку?

– Я завербовалась. По контракту. В ту же часть.

– Ну, ты и ду-у- ра- а!

– Может быть,   –  спокойно согласилась Ольга и, как ни в чем не бывало, продолжила.   –  Я зачем тебе звоню? Чтоб ты ругался? В общем, молчи пока и слушай.   Подарок твоей Катерине я почтой выслала. Придет, наверное, немного поздновато, ну, да ладно. Поздравь ее от меня. И еще. Матери, смотри, не проболтайся про меня. Незачем ей этого знать. Я ей напела по телефону, что уезжаю с геологами в экспедицию в Сибирь на год. Письма буду писать тебе, а ты матери пересылать.  И еще матери скажи, если мне писать надумает, чтоб  тебе письма отправляла. Мол, ты сам переправишь. Скажи, что почтой совсем нельзя, только с нарочными. Там, в посылке, на дне, под газетой, конверты подписанные, переложишь письмо и все.

– Оль, ты сошла с ума! Там же неспокойно опять,  почти война.

– Ну и что! И кстати, помнишь, мы тогда на чердаке все дружно мечтали в Афган попасть. И ты тоже рвался. И в Чечню сам хотел.

– Ну, так то же я!

– А мне, вроде того что, и нельзя? Фигушки вам всем! Я напишу, как приеду.

***

Второй  утренний звонок был  тренеру их военно-патриотического клуба «Ратник», которого Ольга не видела с самой весны. Они с женой уезжали на несколько месяцев на Алтай, на термальные источники, поправлять его  вновь пошатнувшееся здоровье. Недели две как вернулись.