– Конечно! А еще глухая и слепая, как оказалось!

– Неправда!

– Ага! Еще скажи, что тебе в полнолуние  вовсе тайга не снится?

– С-снится. Давно. – Эти периодические  странные  нереальные сны, провалом,  как прыжок с вышки в глубину. Огромные деревья, оглушающее море запахов и железистый солоноватый вкус крови на губах. Ольга этих снов побаивалась и никому о них не рассказывала. – А откуда вы…?

– Слава Богам! А я,  было, уже  начала думать, что слишком поздно тогда тебя возвращать начала. Я уже лет шесть тебя зову и все без толку!

– Так это были Вы? Но зачем?

– Значит, и зов слышала! Так почему столько лет не приезжала?!  – В хриплом голосе послышался почти неприкрытый гнев.

– Некогда было в Поречье ездить.Я училась. И не знала, кто меня зовет и куда.–  И как-то сама собой опустилась   на теплый шершавый брус.

– Тогда ты еще мала была и слаба.  Не поняла бы. Теперь в силу вошла. А зверя своего совсем заморила  уже. Хорошо, что  хоть сейчас приехала. Слушай уже. Ласка – зверь твой – твоя душа. Твой проводник. Будет край – позовешь. Она придет.  Любая ласка, что рядом окажется. Место значения не имеет. Не задумывайся. Не уходи в рассуждения. Не сомневайся, если вдруг захочется сделать на первый взгляд  что-то неадекватное, вроде бы совсем неправильное.  Например,  срочно уйти с какого то места, остановиться или наклониться, а то и вовсе лечь. Или человек не понравился.        Не пытайся найти причину: не раздумывай  – делай. Просто слушай себя. Сама почуешь, что нужно сделать, что сказать. Как вывернуться. Просто сначала зови, а позвала – слушай. И делай, что в голову пришло, не раздумывая о правильности. Потом и сама научишься, без непосредственного зова.

Ольга молча хлопала ресницами. Все было как-то нереально.

– Но как?

– Так. Потом поймешь.

– Так я…это… что? Я оборотень теперь что ли? – ужаснулась Ольга

– Оборотень! Эка  ты хватила! Нет. У оборотня кровь древняя, особая. Такое тебе  никак не доступно. Двуединые облик своего зверя на себя примеряют. Ты же – только душу его. Слух, зрение, чутье, скорость и все остальное.  Но не тело. Твой зверь – ласка. Мой – рысь. И о звере своем заботиться нужно.    И слушаться его, если на краю стоишь. Каждое полнолуние, а лучше еще и на новорожденном месяце  свой медальон нужно кровью поить. Своей.  И кровью добычи можно.  Иглой ткни или царапни, лучше под открытым небом. Желательно босиком на земле, ласку кровью потчуй. Силу она тебе свою отдаст. Научит видеть и слышать звериным чутьем. Жить хочешь – не забывай.  И амулет свой не снимай. Береги. Потеряешь – беда будет. Я тебе это уже говорила тогда, в твой первый месяц. Если помнишь. И еще раз повторяю.  А теперь руку дай.  – И требовательно протянула сухую темную кисть. –  Посмотрю что и как.

Ольга, как в полусне, протянула раскрытую ладонь, правую, ту что ближе была.

– Левша? Правша?

– Левша, но переученная. В школе сказали  – надо.

– Тьфу тебе! Тогда левую руку сначала.

Женщина, склонившись,  начала изучать линии, с нажимом водя по ним пальцем и бормоча нечто непонятное. Потом сказала уже четко:

– Значит, надумала все-таки судьбу за хвост подергать? Другую руку  теперь давай.  – Опять долго держала кисть в цепких, прохладных, почти паучьих пальцах. И потом сказала: Ничего не поменялось. Крови много будет. Всякой. Много  точек обрывов. Где в самом деле оборвется, где минует, отсюда не разберу. Да и ни к чему оно тебе заранее. Просто будь аккуратней. Зверя своего слушай, чтоб по краю пройти. Не бывает чистого добра и чистого зла. Они всегда сплетаются. Иногда добро бывает даже злее. Иногда зло во имя добра нужнее. Не делай только подлости.  Главное,  чувствовать  грань и с нее не соскальзывать.  –  Женщина помолчала некоторое время и ворчливо выдохнула: Вот, возьмешь на себя чужую судьбу и думай потом,  как все наладить, чтоб по делу было.   – И не понятно, Ольге сказала или самой себе. Еще раз вздохнула  – Иди теперь.  И помни, что тебе сказано было.  Если, конечно, жить хочешь. А  снов тех не бойся. Они  тебе вреда не несут. Да молчи пуще, не трепли языком лишнего, Ласка.