И для автора «Слова о полку Игореве» О́льговичи – «храброе гнездо», оно «не было обиде порождено», умело постоять за свою честь. А самого Олега, поднявшего оружие за свою честь и права наследственного самодержца Русской земли, несмотря на бедствия, причиненные Русской земле его войнами, и что прав своих он не добился, потерпел поражение и вынужден был просить князей-соправителей не лишать его Русской земли, а дать ему «хлеб» – волость в управление, – автор сочувственно называет «Гориславичем». Что напоминает сочувственное отношение летописца к прабабке Олега Рогнеде, которую называет «Гориславой», возможно, в связи с тем, что она подняла оружие (нож) на мужа, Владимира I, за то, что он предпочел ей других жен, то есть отстаивая свою честь великой княгини, – и после покушения она была удалена из Киева.

Таким образом, с высокой степенью вероятности можно предположить, что именование Игоря Святославича в «Слове о полку Игореве» солнцем и главою Русской земли свидетельствует о том, что автор принадлежал к Киево-Печерскому монастырю, знал о благословении св. Феодосием рода О́льговичей на киевский престол и чтобы столицу они передавали по наследству, – и своим произведением поддержал завет Феодосия.

Олег одарен был красотой, как и его брат Глеб и его дядя Изяслав (Словарь, 1793. С. 137; Шахматов, 1916. С. 253, 256). По происхождению он славяно-рус с коренным значением второй части этого термина; представитель активного, организующего меньшинства, и не только по происхождению, а именно в силу психофизической своей природы он «глава или главнейший», «наилучший», – таково значение самого слова рос (Об управлении, 1991. С. 296).

Жестокость, храбрость и достоинство отличали весь род О́льговичей. Киевляне ненавидели их и называли врагами Мономахова рода. О́льговичи не находили удовлетворения в том, чтобы думать и поступать как все. По отцу Олег прибалтийский славянин Рюрикович, седьмое колено от Рюрика, а его матерью была немка, бабка – шведка, а прабабка – дочь «варяга», прибалтийского славянина Рогволода, Рогнеда-«Горислава» (Топоров, 1988. С. 26, № 31). Автор «Слова о полку Игореве» говорит об Олеге, что он мечем крамолу ковал. И его сын Всеволод-Кирилл в 1139 г. мечем утвердился на киевском престоле.

В усыпальнице О́льговичей на окраине древнего Киева, в Дорогожичах, в Кирилловской церкви, в центральном нефе изображен, как предполагают, основатель церкви Всеволод-Кирилл. Ростовая фигура богатырского склада, в горделивой позе, с рукой на правом бедре, левой придерживает щит. В парадной княжеской одежде, стянутый сухожильями, как целительный лист подорожника, – О́льгович. Рука Всеволода на бедре напоминает позу воина-всадника, поражающего копьем змея, на шиферной плите XI в. из Михайловского Златоверхого монастыря в Киеве, – жест достоинства и уверенности (Заповедник, 1984. С. 160, 197). Великим и грозным назвал наш автор Святослава III, Олегова внука, героя «Слова о полку Игореве». О других внуках Олега, Игоре и Всеволоде, автор сказал, что их храбрые сердца из крепкого харалуга, священной стали, скованы, а в заносчивости и отваге, «в буести», закалены. Правнук Олега Владимир, сын Игоря, заняв галицкий престол, пытался истребить весь род своего предшественника, галицкого князя Романа. Брат Владимира, Роман, занял тогда звенигородский престол. И чтобы обезопасить себя от местного боярства, «Игоревичи сговорились против галицких бояр, как бы их истребить… всего было убито пятьсот человек, а другие разбежались», – сообщает Галицко-Волынская летопись (ПЛДР, 1981. XIII в. С. 239, 243 и след.). Вскоре оба брата попали к венграм в плен и по требованию галицких бояр были повешены.