Порой мне кажется, что её материнский инстинкт чересчур развит, она, как дикий лебедь, готова укрыть дочь под своим крылом, и как можно дольше оберегать от грязи нашего мира.

— Ты меня накажешь? — неуверенно спрашивает Полина, теребя на указательном пальце симпатичное серебряное колечко с крохотным сапфиром — наш подарок на Новый Год.

— А ты заслужила? — с усмешкой уточняю я, вытряхнув из пачки сигарету.

Прикуриваю, в воздух плывут неровные струйки, и Полинка морщит курносый нос. Не переносит сигаретный дым, и я точно знаю, что она не балуется курением. Охранник, сопровождающий её в школу и обратно, докладывает мне обо всем. Пока поводов для тревоги нет, не считая непонятную агрессию девочки по отношению ко всем окружающим.

— Ну-у… — она задумывается, украдкой поглядывая на меня. — я же пропустила занятие. А мама Юля так хочет, чтобы я стала знаменитой музыкантшей!

— Мама Юля много чего хочет, но решать должна ты сама. — я делаю глубокую затяжку, — ты уже взрослая, Полина, так и веди себя соответственно, чёрт возьми! Летом ты умоляла нанять для тебя педагога по музыке, теперь отлыниваешь от уроков. В чем дело? Не устраивает Аврора?

— Да нет, она… Нормальная. — нехотя признается Линка, уставившись в окно. — с ней хоть поговорить можно, она мне рот не затыкает.

— Никто тебе рот не затыкает. — начинаю я злиться, подавшись к ней, и беру за руки. — послушай, родная…

— Я вам не родная. — шепчет Полина так тихо, что я едва могу разобрать её слова, пропитанные неожиданной горечью.

— Родная, — с нажимом возражаю я, сильнее стиснув её маленькие ладошки, — ты моя родная девочка, моя дочь. И пусть что угодно болтают за спиной, ты всегда ею останешься. Я тебе не враг, Полина. Давай попробуем построить взаимопонимание. Забудь о своих детских обидах. Я люблю тебя, что бы, ты там себе не выдумывала.

— Не любишь. — капризно выпятив нижнюю, слегка пухлую губу, она вырывает руки из моих рук, и вскакивает, начиная кружить рядом со мной. — ты вообще никого не любишь! Думаешь, я совсем тупая и ничего не замечаю?! Не вижу, как мама Юля уходит спать в другую комнату? Какие у неё утрами красные глаза, а она притворяется веселой, и делает вид, что у вас всё супер! А ты вечно где-то пропадешь, иногда даже приезжаешь под утро, а когда тебе звонят на мобильник, сразу выходишь! Я уже не ребенок, папа, в том-то и дело. Я всё прекрасно понимаю. У тебя есть время на любовниц, а на меня и маму Юлю — нет!

Эта отповедь неожиданная, но я невозмутимо смотрю на раскрасневшуюся Полинку. Когда она успела стать настолько мудрой, в её-то двенадцать лет? Может, я и правда, хреновый отец, а девочке просто не хватает моего внимания? Чёрт, надо пресечь это, сейчас же, не хватало еще, чтобы мелкая мне мораль читала.

— Всё сказала? — обрываю я поток её слов, поднявшись с кресла, и яростно сминаю окурок в пепельнице.

Полина упрямо щурится, сложив руки на груди.

— Она тебе нравится, поэтому ты и уволил Аллу!

— Что за бред? Алла ушла, потому что ты без конца её доводила. Что, я не прав?

— Она не разбирается в музыке, а я только сделала ей замечание! Ну, и обозвала курицей. Не надо уводить меня от темы, папа. Я вижу, как ты смотришь на Аврору! — запальчиво выкрикивает девчонка, топнув ногой. — тебе совсем не стыдно, да? Ты пялишься на неё, будто вы одни, прямо при маме Юле! Ты ни о ком никогда не думаешь, кроме себя!

— Притормози, иначе я разозлюсь уже по-настоящему! — рявкаю я, впав в ярость отчасти от того, что Полинка-то права.

Права, конечно, права, когда крошка Аврора поблизости в радиусе метра от меня, я теряю голову. Ч-чёрт, неужели и Юлька это видит? Хотя, на это мне плевать. Наша семейная жизнь давно превратилась в скучное существование двух совершенно разных людей, а про сексуальные отношения и говорить не стоит. Юля лет пять не подпускает меня к себе, то у неё голова болит, то «те дни», да причин великое множество, мать вашу! Возможно, не простила мне Марго, когда однажды застукала нас в койке, а может, у неё появился любовник.