Кровь прилила к моим щекам. Я действительно не хотела с ним сталкиваться. Просто делала вид, что мне не интересен этот пруд. Я могла бы спросить ещё раз его о вестях, но после того, как он указал мне определённое направление, всё чаще хотелось расцарапать ему лицо. Как человек может быть таким раздражающим? Он всё делал для того, чтобы его не любили.

– Да, я боюсь за тебя, потому что ты ещё совсем маленькая, и многого не понимаешь, – ответила я Миле.

– Нет, я не маленькая! – громко возразила Мила, звякнув дном пустой кружки о стол, – Мы вместе играем в приставку, нам весело! Это ты скучная!

И когда она успела стать такой дерзкой? Я нахмурилась.

– Я запрещаю ходить к тебе к Дэну без моего разрешения, – строго ответила я, недовольная ее ответом. Побыла хорошей, и хватит. Это для ее же блага.

– Почему? – воскликнула Мила, скривив в обиде лицо.

– Я уже сказала, почему. До вестей из Квартейла будешь мне отчитываться о каждом своем шаге.

– Ты мне не мать! – вдруг взвинтилась Мила, слёзы показались на её щеках, – Я буду делать, что хочу! Ты не имеешь права мне всё запрещать!

Она выбежала из кухни, утирая слёзы. А я стояла посреди пахнущей хвойным деревом кухоньки, удивлённая и обескураженная.

– Что с ней происходит? – удивлённо прошептала я, – Раньше она такой не была.

– Раньше она была ребёнком, – подошла ко мне Софи, положив руку на мое плечо, – Она не будет вечно тихой и молчаливой. Детство закончилось. У нас намечается трудный подростковый период.

– Как это всё не вовремя, – уронила я лицо в ладони, глубоко вздохнув.

– Вчера Теон просил меня показать задницу, а я показала ему средний палец. Он посмеялся и ушёл. Только и всего. Ты слишком напряжена, Анна. Может, действительно не всё так плохо.

– Ты думаешь?

– Конечно. Это просто поселок, в котором дожидаются пропуска в Квартейл. Не стоит везде искать врагов. Мужчины не звери, это просто люди, как мы с тобой. Не стоит придумывать то, чего нет.

– Вы все так думаете? – спросила я, почувствовав взгляд девочек на себе.

Мне показалось что они считают, у меня поехала крыша. За пять лет трудно скрыть личные секреты, особенно если секретов ты из них не делаешь. Девочки просто решили, что личный опыт заставляет видеть то, чего нет. Даже София, которая всегда соглашалась со мной… Моя ненависть к мужчинам превращалась в паранойю. Может, они и правы…

– Я что, действительно скучная? – спросила я Софи, сложив руки на груди.

– Ну… в последней время ты слишком напряжена.

– Зато живая, – сказала я, вздохнув.

– Тебе просто нужно расслабиться, – участливо ответила София, слегка сжав мое плечо ладонью.

– И как же мне это сделать?

– Например, посмотреть на форелей.

Ничего в этом мире не делается просто так… но они не смеют перечить приказам штаба. Что-то тут не сходилось. Никто нас не тронул, хотя Курт говорил о соблюдении договоренностей. Но никаких договоренностей я от него так и не дождалась… если только он не знает что-то, о чем предпочитает умолчать. Голова раскалывается думать обо всем этом. Девочки правы, я слишком напряжена. Так хочется, чтобы все были в безопасности…

Расслабься, Анна. Мила уже сказала, что ты скучная, так недалеко и до мании преследования. Сняв кроссовки, я оголила пяточки, чтобы расслабиться.

Кожу ласкала тёплая вода форелевого пруда. Он был таким прозрачным, что казалось дно можно достать руками. Сочная зелень росла на пологом берегу, яркие водоросли – красные, зелёные и коричневые спокойно колыхались в толще воды. Из-под земли бил источник, не давая воде застаиваться. Понятия не имею, как в горах оказались подземные воды. Надо будет спросить у кого-нибудь… только не у Курта. Игристые солнечные зайчики плескались по волнам, иногда слепя до слёз. От этого хотелось улыбаться. Толстые форели лениво рассекали дно, некоторые отдыхали в водорослях. Те, что помоложе, шустро плавали у самой поверхности воды. Я вытянула ноги, чтобы поплескаться. Интересно, если какая-нибудь укусит меня за палец на ноге, приняв её за червячка, будет сильно больно? Я глухо хихикнула про себя. Всё-таки как здесь хорошо…