Сладкая Зефирка для Беса Джулия Ромуш

1. 1

— Так вот значит, захожу я на кафедру, а этот препод за булки её мнёт. Не, ну ты прикинь, а? Нью-Йорк, такой ВУЗ, а препод извращенец.

Вот уже как восемь часов я общаюсь со своим соседом в самолёте. Ну, как общаюсь... Он мне ни разу не ответил, только слушает меня с несчастным выражением лица. Ну, тоже мне мученик нашёлся. Мой сосед — милый пухляш, мужичок под сорок. Должен радоваться, что такая девушка, как я, уже восемь часов своего времени уделяет только ему. Уверена, что у него редко такое случается. Не, ну а что? Я нервничаю, я выпила четыре стаканчика вина, немного расслабилась и нашла свободные уши.

И вот тот самый страшный момент, когда самолёт приземляется... Я закрываю глаза, хватаю своего пухляша за руку. Он даже взвизгнул от неожиданности. И фух... Приземлились. И тут...

— Merci, mon Dieu, — выдаёт мой счастливый пухляш.

— Ёмаё, ты что, француз? — вскрикиваю я. И он перепуганными глазищами на меня смотрит, как будто я ему только что почку предложила продать. — Бро, ну ты даёшь… Хоть бы раз что-то сказал за всю дорогу. Эх, вся моя биография впустую ушла. Ну что ж такое-то, а?

Пухляш моргает три раза, быстро хватает свой чемоданчик и бежит в толпу на выход из самолёта. Ну что, Ори, вот ты и дома!

Давайте знакомиться? Меня зовут Орианна... Да-да, но я воспринимаю только Ори. Моего старшего брата зовут Мэтью, но он отзывается только на Мэта. И не дай бог звать его полным именем — испытаешь на себе все круги ада. Это позволено только родителям, и то слышно, как скрипят зубы брата в это время. Ну кто уже догадался, что наши предки люди с фантазией? Ага, кто догадался — возьми с полки пирожок. Итак, наша маман помешана на всём неординарном и не таком, как у всех. В принципе, поэтому мы такие имена и получили с братцем.

Эх, нам бы с братом, например, в мультик с русалочкой Ариэль и её дружком Флаундером. Было бы самое то... Ну, в своей тарелке. Фамилия наша Сысоевы. Как бы с Орианной и Мэтью такое себе сочетание.

Мне восемнадцать лет, до сей секунды я училась в Нью-Йорке на экономиста. Мои маман и папан решили, что за границей просто бомбезное обучение. Оно, конечно, так, но отправить меня одну в эту страну, тем более с моим словесным поносом... Американцы, конечно, доброжелательные люди. Они тебе мило улыбаются и спрашивают, как дела. Но когда я начинаю тараторить о том, что мне интересно, делают испуганные глаза и убегают. В общем, не моё оказалось всё это.

Ох, как злился папочка, когда я сказала, что хочу на родину-матушку. Сказал, что переведёт меня только в том случае, если я закрою свою первую сессию на отлично. А это практически нереально! Но папан меня недооценил. И, сжав зубы, договорился в наш ВУЗ. Оказывается, полгода обучения в Нью-Йорке приравниваются к полутора годам обучения в нашем ВУЗе. Так что поздравляшки, теперь я — Ори Сысоева, восемнадцати годков от роду, студентка второго курса второго семестра.

2. 2

Вот я уже лечу за своим чемоданом. Эх, моего пухляша нигде нет… Вот так друзей и теряешь. Ооо, вижу своего розового единорожку, бегу вперёд за своим чемоданчиком.

Я небольшого роста — метр шестьдесят шесть. Светло-русые волосы почти до талии, зелёные глазищи, как у кошки, и пухлые губки. Я худенькая, но, прошу заметить, с полным вторым размером груди. Да-да, это моя гордость, и с крепкой задницей. В общем, всё, что нужно, у меня при себе.

Я уже мчусь со своим единорожкой в зал ожидания. Вижу маман и папан — у них текут слёзы от радости. Я запрыгиваю на папу, как обезьянка, чмокаю маму в щёку. И мы так идём к машине: папа несёт меня на спине, мама катит моего единорожку.

Мой отец — судья. Уважаемый судья нашего города, и справедливый, ни одной взятки за всё время работы. Мама — дизайнер, занимается интерьерами всех дорогих кафешек, офисов. Ну, в общем, всем тем, за что люди готовы платить хорошие деньги.

Мэт меня не встречает, но это как бы и ожидаемо — он постоянно в командировках. Мой старший брат — управляющий рестораном, и быть свободным среди бела дня для него непозволительная роскошь. Хотя я и не уверена, что он в городе. Мы давно уже с ним не виделись, но я очень его люблю.

Мы уже едем домой в нашей машинке.

— И вот представляете, я ему всю дорогу про жизнь свою, про учёбу, а он сидел, слушал меня, а потом оказалось, что он француз, — рассказываю родителям, как долетела.

— Ох, детка, ты ещё та заноза в заднице, — смеётся маман.

— Ну а что, нужно было в тишине ехать? Слушать, как храпят на задних сиденьях? — обиженно продолжаю тараторить.

— Ори, у тебя не появилось планов на Новый год? — строго спрашивает отец.

У меня планов просто море. Меня и Юлька звала к себе на квартиру, и Светка. Но Новый год в нашей семье — это святое. Приглашать можно кого угодно, но главное, чтобы вся семья была в полном составе. Так что, если Мэт всё-таки в городе, ему придётся присутствовать на семейном торжестве. Я собиралась улизнуть после двенадцати. Я не понимала, почему должна торчать с родителями и их друзьями дома. Компашка тухленькая намечалась, на самом деле.

— К нам придут друзья, дочка, надеюсь, тебе будет весело. Про тебя все спрашивают. Но, если честно, никто не понимает твоего выбора вернуться домой, — папа вздыхает, а мама нежно поглаживает его рукой. Вот опять эта шарманка... Ну, такая я непутёвая. Не могу я в другой стране. Папа не принимал моего выбора до последнего, но он был человеком слова. Если сказал, что, выполнив его условия, я вернусь, значит, вернусь.

Фух, ну, вот я и дома. Люблю это место! Ооо, а вот и Капризуля бежит, моя белая кошечка. Назвала её Капризуля, потому что она любит только меня. Я могу носить её, как хочу, и она будет спать со мной даже на стуле в любой неудобной позе. А вот с родителями у неё отношения не сложились. Позволяет себя лишь пару раз погладить, и то только после того, как её покормят. Авансов не раздаёт.

— Ну, наконец-то это животное станет опять ручным. А то, как детка уехала, она как бешеная стала, уже даже после еды её не погладишь, — обиженно говорит мама. Её всегда обижало то, как кошка на неё реагирует. А посмотреть сейчас на Капризулю и не скажешь, что она такая злобная. Ну просто ангел!

У нас двухэтажная квартира на первом этаже. В своё время отец выкупил две квартиры — одну над другой — и сделал из них одну большую. На первом этаже находится большая кухня, зал для гостей, совмещённый с большим коридором, ванная комната и комната родителей. На втором этаже — две большие спальни, моя и Мэта. Но так как брат уже взрослый мальчик, он тут уже давно не живёт, у него своя квартира в центре. Конечно, с квартирой ему помог отец, но и брат вложил половину суммы, честно заработанную собственным потом и кровью. Теперь второй этаж полностью мой, со своей большой ванной и балконом.

Я отмокала в ванной два часа, перелистывая ленту в Инстаграме и переписываясь с девчонками в беседе в Вайбере. Светка предлагает завтра свинтить под шумок после двенадцати ночи и встретиться у ёлки в центре. Ох, как меня манит эта идея… Папочка, наверное, будет в бешенстве, но я никогда и не была паинькой.

3. 3

Вот ваш текст с сохранением стиля, но с исправленными опечатками и знаками препинания:

Ну вот и тридцать первое декабря. Родители специально не наряжали ёлку, только купили и установили. Знают, как я люблю сама её наряжать. У меня всё по фэншую. Не знаю, странно это или нет, но если ёлка наряжена не так, например, на одной стороне слишком много громоздких игрушек, а на другой почти нет, то меня аж трусить начинает. И мне срочно нужно всё переделать. Ну блин, вот такая вот я. Мэтью всегда специально наряжал ёлку так, чтобы я потом бегала по квартире и бесилась. А если учесть, что я на полторы головы ниже брата, то картина была та ещё. Я, как маленькая обезьянка, пыталась подпрыгнуть и снять неправильно висящие игрушки, а он стоял у стены, сложив руки на груди, и смеялся надо мной.

Всё, Ори, ты уже взрослая девочка, и тебя не должно бесить подобное. И вот я подхожу к ёлке и… чтоб тебя! Там опять висят игрушки не так, как нужно. Я начинаю злиться и слышу весёлый смех сзади. Мэт!!! Я разворачиваюсь, и передо мной стоит, ну, как минимум, не сбывшаяся мечта всех студенток. Моему брату уже тридцатник. Ну, почти. Эх, ладно-ладно, двадцать восемь. Мэт — симпатичный парень со светло-русыми волосами и такими же, как у меня, зелёными глазами. Ну что сказать, мамино наследство. Всё его лицо в щетине, и я должна признать, что она ему идёт — делает его как-то мужественнее.

— Бурундук, ты пришёл!!! — Я кидаюсь брату на шею и вешаюсь на нём. Мэт злится. Я называю его так, потому что он всегда смешно кривится, когда слышит это слово.

— Занозка, как же я скучал! — Он смешно трёт ладонью мою макушку.

Мы с братом лучшие друзья. Я его просто обожаю!!! Он самый лучший!!!

— Ну, как там Америка? Выдержала твои нападки? — У него появляются красивые ямочки на щеках, когда он улыбается.

— А то. Я ещё даже начать не успела. Решила, что эта страна меня не выдержит! — Я гордо задираю носик. И тут в комнату вплывает… инста-тёлочка с длинными ногами. Белые волосы до пояса, голубые глаза, пухлые губы. Фууу, Мэт, и ты на это повёлся? Господи, а выражение фейса такое недовольное, как будто он её лимоном перед входом угощал.