– На время курортного сезона здесь всегда не хватает рук. Слуг берут не глядя, лишь бы не везти с собой, – поддакнула Глория, притягивая к себе блюдце с новым пирожным, которое по ее знаку принес официант. – Даже моя мама попросила прислать ей парочку помощников из столицы, не найдя здесь обученную прислугу. Все оказались заняты. В этом году особый наплыв отдыхающих. Люди стараются увезти свои семьи из столицы. Они напуганы. Хотя папа упорствует, что все едут на юг только из–за того, что новая зима ожидается слишком холодной.

– Меня жуть берет, как только представлю, что нам через месяц придется возвращаться в Сиффорд. Академию никто не отменял, – Джулия подцепила ложечкой крем из взбитых сливок. Его башенка украшала горячий напиток из какао. – Опять эти холодные общежития и нудные лекции.

– Хорошо тебе, Реджи, – Электра заправила прядку за ухо и засмущалась, когда парень проследил за ее движением. – Ты сейчас на дипломе и можешь не уезжать отсюда. Пиши себе и пиши.

– К Новому году придется все же навестить Сиффорд. Покажу куратору, что я накидал по нашему плану. Заодно навещу вас, девочки, – он положил руку на спинку кресла Эл, и у той появилось на лице некое подобие румянца. Она не умела так красиво заливаться краской, как Глория. Или вовсе не краснеть, как Джул. По ее скулам шли безобразные пятна, и она ненавидела себя за эту особенность, передавшуюся ей от отца.

– А я решила в этом году взять академотпуск, – Глория облизала ложечку. – У меня горло плохое и холодную зиму я просто не переживу. Мама не против, отец еще не знает.

– Но ты перешла всего лишь на второй курс! Какой академотпуск? Что будет дальше? – Эл поправила очки на носу. Она была рада, что ее отвлекли от мыслей о себе, как о самой некрасивой из всех присутствующих.

– Будем надеяться, что следующие зимы не будут так ужасны, – Глори стыдливо уткнулась носом в чашечку. Она учиться не любила и не хотела. Если бы не отец, заставивший продолжить образование, ей и школы бы хватило. Одна надежда на замужество, когда найдется веская причина бросить ненавистный Сиффорд.

– Чем займемся сегодня? – опустошив бокал, поинтересовался Реджи. Ему надоело пялиться на машину Сладкой булочки. Она его раздражала.

– По пути сюда я встретила чету Геллеров. Их сын устраивает на пристани танцы. Но это будет вечером.

Джулия отодвинула от себя бокал, так и не притронувшись к самому какао. Ей хватило пары ложечек сливок, чтобы насытиться. Глория вздохнула. Она доедала второе пирожное. Сил вот так легко отказаться от сладкого, как Джул, у нее не было.

– Поиграем в волан? – Реджи расправил плечи, вспоминая осанку нового хозяина кондитерской. Его задело, что подруги восхищаются им. – Давно не разминались. Двое на двое. Потом пообедаем у Калчера, он обещал подать омаров.

– Мы согласны, – за всех ответила Джулия, кокетливо поправляя локон, выпавший из прически. Она всегда собирала волосы на затылке, что красиво открывало ее длинную шею. Электра вновь сжала губы. У нее не получится так грациозно выгнуться, чтобы заодно показать и грудь. Груди просто нет.

– Мне надо переодеться и взять ракетки. Не буду же я прыгать по песку в шелковом платье, – Глория потянула вверх воздушную ткань подола, совсем немного оголив круглую коленку.

– Всем надо переодеться, – поставил точку Реджи и первый поднялся.

Сын Геллеров Марк, в отличие от членов Союза Осторожных, собирающихся навестить его танцевальную вечеринку, уже окончил Сиффордскую академию и приступил к службе в компании отца. Скорее по настоянию родителей, чем по душевному порыву продолжить семейное дело, он занял место главы рекламного отдела и, благодаря врожденной склонности к творчеству и риску, успешно продвигал на рынке «Шампуни и мыло Геллеров».