– И все?

– Для женщины, которой хорошо, этого достаточно.

– Но потом…

– А потом возникают другие вещи – магазины, телевизор и… другие мужчины. – Ирина звонко рассмеялась. – Но это – факультативно. Вы, мужики, странные создания. Считаете, что женский век короче мужского, только не знаете, что делать с тем, что наша физическая жизнь длиннее вашей? Чем старше становится мужчина, тем быстрее он вынужден бежать, а поскольку передвигаться с возрастом становится все труднее, он высматривает молоденькую дурочку и садится на хвост ее глупой уверенности в собственной юной неотразимости. И эта недалекая молодость оттого, что не научилась еще скаредно распределять свои силы, впрягается в золоченый хомут и начинает успокаивать себя обманом, – как он молод душой, как наивен и непосредственен в свои …-ят! Бедные глупышки! Еще как посредственен, ведь и молодость, и наивность ему уже не по средствам.

Павел не успел ничего ответить на эти обидные слова, а Ирина без перехода указала ему на проходящую длинноногую девицу.

– Как тебе мини юбки?

– У меня их нет.

– Я же тебя не про одежду спрашиваю.

– А про что?

– Про ноги, Павлуша, исключительно, про ноги, которые из-под них торчат.

– Если хорошие, пусть себе торчат, а что?

– Да вообще-то ничего, просто сейчас так явно все подряд демонстрируют кривые ноги.

– Ты преувеличиваешь, не все.

– Если ты внимательно присмотришься, то все – целиком или по частям через разрезы юбок.

– Мне как-то не до подобных исследований.

– А напрасно, тебе, как режиссеру, это должно быть интересно.

– Ты меня специально пригласила, чтобы унижать? – Рассердился Павел, – Я ведь и уйти могу.

– Не можешь.

– Это еще почему?

– Ты голодный. Голодный?

– Голодный, – нехотя согласился Павел и рассмеялся. – А ты так мне аппетит стимулируешь?

– Нет, ты только посмотри, – Ирина повернула его голову в сторону, – какая волосатость, какая кривизна!

Навстречу им шла странная парочка в коротких шортах. Молодые люди так сплели свои объятия, что непонятно было, как они вообще умудряются переступать ногами.

– Неужели им не холодно? Зима как ни как на носу.

– Форсят до последнего.

– Последнего чего?

– Здоровья. А все-таки прав был Александр Сергеевич, хорошие ножки в России редкость.

Павел силился понять, куда клонит Ирина, и чего ей от него нужно? Долгая дорога, гадкая сцена с собакой и так его выбили из колеи, а тут еще этот странный разговор. Он и не заметил, что к ним приближается чудной человек. Из-под его распахнутого пальто виднелись два пиджака, надетые один на другой, а на вязаную шапочку была нахлобучена зимняя ушанка. Поравнявшись, он смачно плюнул под ноги Ирине. Павел было рванулся выяснять отношения, но жена повисла на руке и потащила прочь.

– Не связывайся, прошу тебя, – выдохнула она в ухо.

Павел тяжело дышал и силился освободить руку. Когда это ему удалось, и он повернулся, то с удивлением увидел, что удаляющийся хам методично плюется налево и направо и делает это, вероятно, без всякого умысла.

– Зачем это?

– А ты не знаешь?

– Нет.

– Пашенька, сколько тебе лет? Взрослый давно, а не знаешь, что вы, мужики, плюетесь на улицах точно так же, как это делают собаки.

– Какие собаки? – Павел вытаращился на жену.

– Обычные псы, которые метят свою территорию.

– Ты хочешь сказать…

– Да, Павлуша, да. Эта особь, – Ирина махнула рукой в сторону странного мужчины, – пытается захватить максимально возможное пространство, точно также как любой самец метит свои владения для привлечения самки. – И тут же без всякого перехода добавила. – А вот погляди на эту дуру, – и указала пальцем на девушку у фонтана.