Но чувства, вдруг перегорев, вместо того, чтобы поднять планку страха, опустили ее. И как результат пришло понимание абсурдности того, что с ней происходит. «Да я сама… ненормальная. Надо же быть такой идиоткой…», – мысль как-то успокоила. Но, правда, не совсем.

Парень неотступно следовал за ней, и Настя ускорила шаги. «Если бы этот ненормальный приставал с какой-нибудь чепухой, типа «девушка, давайте познакомимся», или еще как-нибудь, можно было бы от него и отмахнуться. А этот… с безумными глазами… идет себе и идет… – она снова оглянулась, – И не отстает… – хотела добавить «гад», но не смогла почему-то. Снова оглянулась, – Все-таки немного отстал». Даже облегчение почувствовала. Словно свалилось что-то со спины. «А он даже ничего. Симпатичный. И глаза у него красивые… хоть и безумные, – не удержалась от прежнего комментария, – Может, мне показалось, что идет за мной? И глаза, может, безумными от идиотского страха привиделись? Вроде, нормальные, – она вдруг удивилась пришедшему неожиданно вопросу, – А ведь и правда – чего я испугалась? Откуда такой страх?»

На всякий случай все же решила забежать в университет: «Оттуда посмотрю, как будет проходить мимо… А может, сюда зайдет? Может, он здесь учится?» Настя вбежала в главный корпус и не стала далеко отходить. Знала – через стекло увидеть ее с освещенной солнцем улицы нереально. Она расстегнула сумочку и, запустив в нее руку, сделала вид, что ищет что-то. И вдруг ее осенило: она втянулась в какую-то игру – она уже играла. Страх прошел. Его сменило любопытство. Увидела, как парень подошел, постоял, поглядывая на двери, но войти – почему-то не решился. Повернулся и ушел обратной дорогой. «Значит, за мной, все-таки, шел» – подумала. И усмехнулась, почувствовав в себе что-то кроме любопытства и неудовлетворенности, которое с удивлением отметила. Что-то не вполне пристойное, взывавшее к совестливости. «Что это?» – спонтанно возник вопрос, и почти сразу же пришло понимание. Это было ощущение превосходства. В глазах парня, когда тот стоял у дверей, ее интуиция уловила робость? «Но даже если так – это было лишь мгновение, – стала оправдываться перед собой Настя, открещиваясь от случившегося, – И дело здесь не в его робости… и не в моем превосходстве…» Она задумалась. «В глазах… в самих глазах, – взяло инициативу на себя сердце, – В них… что-то близкое…»  Она снова подумала, что знает их – эти глаза. Откуда – непонятно. Потому что, кроме как во сне, точно никогда не видела раньше. Но и то, что знает, не вызывало никаких сомнений. Где-то в глубине души шевельнулось сожаление о несостоявшемся знакомстве.

– Ну… Вот и все, – заключила, вздохнув. И пошла к выходу.

9.

Дня через три мысли, связанные с последними событиями, заметно потускнели. Оставалось только тоскливое чувство, что все могло бы сложиться по-другому, подойди он к девушке. О самом факте несостоявшегося знакомства не жалел. Что-то подсказывало, что встреча обязательно состоится. Дело было в другом. Он жалел, что спасовал перед испытанием, посланным судьбой. А то, что это судьбоносное событие, теперь не сомневался нисколько. Поэтому и не переживал о результате. Знал – будет еще шанс. И от этих выводов, от этого жутковатого спокойствия становилось как-то не по себе. В канву размышлений вновь начинали вплетаться мистические чувства. «Если это роковое событие, – рассуждал, – если все предопределено, то, судя по тому, что говорила… та, – не нашел другого слова, – радости мне от такой встречи все равно не видеть, как собственных ушей». Связь ночной гостьи и живого человека, совершенно такого же, как в пророческом видении  банного полумрака, пестовала любопытство, замешанное на чем-то запретном, а, значит, опасном и увлекательном. Интуиция, услужливо подсунувшая странное слово, услышанное, скорее, от Руслана, добавила немало вопросов. И вчера, перед тем как собирались ложиться спать, он снова вспомнил его.