– Кардинал, – обратился через переводчицу Эдуард. – Я у вас далеко не первый посетитель, поэтому мои вопросы могут быть похожи на вопросы моих предшественников… С другой стороны, Россию, а она имеет свойство отличаться от других, интересует лишь два вопроса…

– Пожалуйста.

– Первый вопрос. Перевод денег состоится на государственные счета Ватикана согласно всем финансовым нормам подобных переводов?

– Да.

– В случае неудачи, Ватикан может гарантировать какую—либо компенсацию или гарантировать сохранение тайны участия России?

– Боюсь, компенсации поступят исключительно в виде дипломатического сотрудничества и посредничества… Но сохранение тайны российского вмешательства само собой разумеющееся.

– Это хорошо… Теперь другие вопросы от Федерального Банка. Первое. Банк Ватикана получит около 210 миллиардов долларов, каким образом эти деньги будут потрачены для достижения нашей цели?

– Банк Ватикана, Эдуард, имеет множество подконтрольных компаний. С их помощью и будут производиться сделки.

– А как страны, вложившиеся в это дело, смогут получить контроль над ценными бумагами?

– После осуществления всех сделок и покупки необходимого числа акций, Ватикан в срочном порядке произведёт слияние компаний, купивших акции, и получит абсолютный контроль над ценными бумагами… Потом, путём вполне обычных действий, контроль над акциями возьмёт Ассоциация стран—«акционеров», создание которой будет решаться главами государства, но уж точно не мной и вами.

– Страны получать равные доли?

– Страны получат пропорциональное своим вложениям количество акций…

– Вы сами не боитесь? – перевела ничего не понимающая Катерина вопрос Эдуарда, заданный доверительным тоном.

– О—о—о, я сильно волнуюсь… Сама покупка такого числа акций не может повлечь ничего катастрофического, но процессы, которые я вам описал, могут оказать самые неожиданные результаты…

– Вы знаете, кто был инициатором этого мероприятия?

– Я такой же посредник, как и вы, – улыбнулся кардинал. – Папа лично говорил со мной о важности этого… Думаю, также, как с вами говорил ваш президент, и как говорили главы других государств с другими банкирами.

– Странно это, не правда ли?

– Эдуард Михайлович, – сказала Катерина, выслушав ответ кардинала, – Он смущён моим присутствием и…

– Переведи, что я разделяю его мнение, но считаю, что мы достигли понимания и продуктивную беседу можно завершить… Я удовлетворён. Сроки перевода будут обсуждаться на правительственном уровне.

– Мы говорили о чём—то очень важном? – поинтересовалась Катерина после завершения встречи.

– Просто об эпохальном! Это самое серьёзное предприятие в моей жизни! Может, такого больше никогда не будет…

– Это серьёзно? – с трепетом в голосе спросила Катерина.

– Очень… Кстати… Ваш семейный бизнес…

– Что?

– Основной капитал у вас во франках?

– Восемьдесят семь процентов.

– Отлично… А с американскими компаниями вы работаете?

– Очень тесно, мы представляли интересы в Европе одной из компаний, которая слилась две недели назад с самыми крупными игроками рынка…

– Это либо печально, либо трагично…

Катерина с беспокойством смотрела на Эдуарда. Его взгляд казался отсутствующим, но внутри вертелось множество мыслей…

В конце дня состоялся общий сбор делегаций. Как и ожидал Эдуард, в тексте итогового решения и слова не было ни о каких революционных соглашениях. Только кредитные договоры, инвестиционные проекты, заверения в сотрудничестве, дружбе, партнёрстве и, действительно полезные для экономического развития некоторых стран, решения.

Решение было зачитано, копии розданы делегатам, Председатель форума поблагодарил всех за тяжёлый труд в рамках мероприятия, все начали расходиться по своим помещениям в отеле.