– Тут вы правы, – засмеялся князь.

– Рафаэль, я рассказал вам свою историю несчастной трагичной любви, ради которой не пошел ни на какие жертвы, хотя мог бы и должен был пойти. Вы же мне явили достойный пример… Правда, вы моложе меня, но ради своих чувств вы выучили такой сложный язык, как русский. И все-таки ради кого вы все это сделали?

– В первую очередь, это не пригодилось мне никак… – грустно ответил князь. – Но вам я могу доверить свою историю, если вы доверили мне свою. Полтора года назад я познакомился с одной русской девушкой, ей было шестнадцать, мне восемнадцать. Познакомились мы по переписке и долгое время общались с помощью переводчика, а однажды я решился ради нее выучить русский. Вы ведь понимаете, что девушка была из вашего города?

– Конечно, это было очевидно, – не удержался от улыбки губернатор, впрочем, князь не понял ее значения. А для Михаила Александровича этот разговор становился интересным. «Неужели согласие герцогини основано только на его прихоти? Тогда я невероятно везучий!» – подумал Божесов.

– И вот, я приехал сюда, чтобы поговорить с ней лично, один на один, она мне оказала достаточно прохладный прием… Так кажется по—русски?

– Холодный прием, думаю более уместен. Но русский язык прекрасен тем, что можно составить любой набор слов и это окажется шедевром словесности. А если это будет слишком абсурдно, то можно сослаться на «тонкую метафору» или что—то в этом роде.

– Да—да, – не до конца поняв то, о чем говорит губернатор, ответил князь. – Так вот, с этой девушкой у нас произошла сцена на берегу, на выставке, мне она казалась очень обеспокоенной… Сцена была достаточно короткой, а потом… – тут князь осекся. – Потом произошел взрыв моей машины, и я побежал. С этих пор я ее не видел и не писал ей…

– Как печально, – проговорил губернатор лицемерно. – Рафаэль, мне нужно бежать. Спасибо вам, что выслушали меня, – дипломатично произнес он. – Я тоже попытаюсь для вас что—нибудь сделать… Приходите завтра в шесть в администрацию, поговорим все вместе о случившемся.

– Хорошо, Михаил.

Последним визитом Михаила Александровича в этот день, было посещение Марины Васильевны. Она предпочитала кабинет директора департамента образования кабинету и. о. директора лицея 308, поэтому губернатор направился на более почетное место работы своей подчиненной. К ней в кабинет ему удалось попасть гораздо легче, чем пробиться к герцогине, ибо в департаменте уважали в Михаиле Александровиче и человека, и бывшего (хоть бывших не бывает) прокурора, и настоящего губернатора, и (мало ли кем он может стать) будущего господина Божесова.

– Добрый вечер, Марина Васильевна. Я сегодня ужасно забегался. Можно мне кофе?

– Конечно, Михаил Александрович, – совершенно не удивившись визиту губернатора ответила она.

– Я у вас хотел много чего спросить, но после очень полезного разговора с племянником герцогини у меня остался только один вопрос.

– И какой же? – с любопытством спросила Марина Васильевна.

– Убитая была выпускницей вашей школы?

– Да, – сдержанно ответила директор департамента. – Очень сложно смириться с тем, что утром я жала ей руку на вручении аттестатов, а уже вечером она…

– Что—то вы слишком эмоциональны. Ответьте мне на мой вопрос, а потом сможете выпить коньяк, подаренный вам благодарными родителями первоклассников.

– Но… – удивленно начала Марина Васильевна.

– Вопрос! – прервал Михаил Александрович. – Место проведения выпускного было согласованно с вами?

– Да, конечно. Мы договаривались с родителями, а потом мне позвонил кто-то из родительского комитета, не помню кто, и сказал, что было решено провести все в ресторане «Река». Там будет лучшее место.