– Да, здравствуйте, Самойлов, слышала о вас. Марк, – Майя выпустила беднягу Оливера и переключилась на Брауна. Тот на всякий случай переместился за широкую спину Гарри Смита. – Мы же договаривались и лично с тобой, ты дал слово!

– Майя, что на этот раз?

– Я только что видела, что через портал запустили ещё шесть грузовиков на автопилотах. А вслед за ними заехало три вездехода. Три! Вездехода! Хорошо, грузовики, вы пообещали они не сдвинуться дальше базы. Ладно, согласилась на вертолёты, дроны, манипуляторы… Но вездеходы! Вы хотите погубить всю биоту? Там всё и так на ладан дышит. Достаточно задавить микроскопический протолишайник, и нарушиться вся цепь эволюции. Вы же учёные, и Рэя Брэдбери читали – «эффект бабочки», забыли? Нам некуда будет возвращаться. Вы что, не понимаете? – у Майи от ярости перехватило дух, и она с благодарностью взяла протянутый Сарой стакан воды, начав пить из него быстрыми глотками, и поэтому замолчала.

– Вы ухитрились оборудовать на том конце базу? – удивился Илья.

– Да, почти всё готово, – подтвердил Браун. – Нам же надо будет где-то жить, вероятно, с неделю. А может быть и обороняться. Переместили туда два опытных образца экспериментальных марсианских модулей и один выклянчил из лунной программы. Пришлось их на ходу дорабатывать, но в принципе станция будет довольно приличная и многофункциональная.

– То есть вы знаете, что происходит на той стороне? Связь есть? И что представляет из себя этот портал?

– Оливер, покажи нам картинку с онлайн-камеры у Impossible, – попросил Браун. На одной из стен операторской включился большой экран трансляции. Илья увидел, что в прибрежной отмели морского залива вращается горизонтальный огненный вихрь с огромной воронкой, направленной в сторону берега. В зияющую пасть пламенеющей воронки заезжал гружённый топливными канистрами дистанционно управляемый транспортёр. – Такой вид можно наблюдать только фронтально, с пляжа, – объяснил Браун. – Со стороны моря портал заметен лишь как прозрачное световое кольцо, как будто вихря и вовсе нет. И похоже, что транспортёр просто заедет в море и исчезнет. С боков видны лишь вертикальные световые столбы. Протяжённость воронки с доступной стороны пятьдесят метров, температура внутри неё около сорока пяти градусов по Цельсию. Тоннель выводит в каменистую пустыню. Там комфортная температура, порядка двадцати градусов. Ты спросил про связь. Предупреждаю сразу: со связью проблемы.

– Какие?

– Она односторонняя: все наши команды роботами принимаются, они их чётко выполняют, но ответить не могут – сигналы обратно не проходят. Мы вынуждены с помощью оптических приборов лишь считывать показания табло, фото и видео с мониторов, раскрытых прямо у выхода с обратной стороны. Звуковые сигналы оттуда тоже еле слышны. Но полноценной обратной связи нет, корректировать оперативно задания не получается. Это сильно осложняет работу. Из-за этого мы уже потеряли два дрона. Не можем осмотреться на местности дальше ста метров и смонтировать до конца все модули станции.

– Почему так происходит, профессор? – спросил Илья у Форсайта.

– Мы пока не знаем всех свойств экзотической материи, – развёл руками Форсайт.

– Вот именно! – утолив жажду, Майя врубила «режим бури» с новой силой. – Мы не знаем почти ничего и не представляем себе последствий наших действий. Уже потеряно два дрона! А вместе с ними сколько разнеслось по первозданной земле опасных современных микроорганизмов? Удумали оставить там груду техники. Что-то забирать оттуда. Неизвестно что разрушили или разрушите! Весь проект – это угроза эволюции! Я собираюсь сделать заявление на Генассамблее ООН.