– Я же вижу по тебе, что ты от меня нос воротишь, уходи, я тебя не держу!
– Видишь? – с неким подколом спросил я, пытаясь нарочно задеть ее чувства.
– Ну да! Конечно! Я ничего не вижу, можно теперь пользоваться этим! – выкрикнула она, и в ее голосе сквозила обида, смешанная с отчаянием.
Я с грохотом встал со стула. Заметил, как Аделин сжалась, вцепившись пальцами в столешницу, слегка смяв букет, лежащий у нее за спиной. Подошел к ней вплотную и взял ее под руку, выше локтя, слегка сжал, чтобы она не чувствовала боли, лишь легкий дискомфорт. Сказал:
– Ты правда думаешь, что ты для меня абуза? – злобно прошептал Милош, стискивая зубы. Я чувствовала его обжигающее дыхание на своем лице. От страха у меня пересохло во рту. – Я купил тебе этот гребаный букет на последние деньги, пришел извиниться, а ты меня гонишь? Это Кирилл тебе мозг промыл?
Казалось, с каждым словом, он все сильнее сжимал мою руку в кулаке, и мне становилось больно. В его глазах плескалась ярость, смешанная с какой-то отчаянной обидой, я это ощущала по его дыханию. Я не знала, что ответить. Слова застревали в горле, парализованные страхом. Букет, который лежал за моей спиной, казался теперь не извинением, а скорее оружием, символом его гнева.
– Дура ты, значит, – его голос на удивление звучал мягче, чем в начале ссоры. Я смогла немного выдохнуть, почувствовав, что он приблизился ко мне еще больше. Невольно я опустила глаза вниз.
Пол под ногами казался зыбучим песком, готовым поглотить меня целиком. В горле пересохло, и я с трудом сглотнула, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями. Почему он так себя ведет? Почему сейчас, когда все и так летит в тартарары, он решает сыграть в понимающего?
– Может, и дура, – прошептала я, почти не слыша собственного голоса. – Только тебе-то что с того?
Милош протянул свободную руку и коснулся моего подбородка, заставляя поднять голову. В его глазах плескалось что-то странное, непонятное мне. То ли жалость, то ли разочарование, то ли… что-то еще, чего я не могла распознать.
– Мне не все равно, – тихо сказал он. – Не все равно, что ты думаешь, что ты чувствуешь.
Его слова прозвучали как гром среди ясного неба. Не все равно? После всего, что произошло пять минут назад? После всего, что он сказал? Я не могла поверить в это.
– Не смеши меня, – я попыталась вырваться из его хватки, но он держал крепко. – Я знаю, что тебе наплевать.
– Это неправда, – возразил он. – Я просто… просто не умею это показывать.
И тут я не выдержала. Смех вырвался из меня, истеричный и полный горечи.
– Не умеешь показывать? Да ты вообще ничего не умеешь! Только ломать и крушить! Я ведь знаю, как ты относишься к девушкам! Кирилл давно навел справки о тебе! – не унималась я, кажется, во мне зараждалась смелость. Милош резко отпустил мою руку, и от давления я немного качнулась назад.
Его лицо исказилось от гнева, в глазах вспыхнули злые огоньки. Он сделал шаг ко мне, и я невольно отшатнулась. Страх сковал меня, но я старалась не показывать этого.
– Что ты несешь? Какие справки? Кто тебе вообще сказал эту чушь? – прорычал он, его голос был полон ярости.
– Мне не важно, кто сказал. Важно, что это правда. Ты думаешь, я глупая? Ты играешь с ними, а потом бросаешь, как сломанную игрушку, – выпалила я, стараясь держаться уверенно.
Он остановился, словно мои слова его ошеломили. В его глазах мелькнуло что-то похожее на растерянность, но тут же сменилось привычной маской безразличия.
– Ты ничего не знаешь обо мне, – холодно произнес он. – И тебе лучше не лезть не в свое дело.
– Не в свое дело? – повторила его я его слова.