Такой ответ оказался неожиданным для девушки. И она не сразу нашла, что ответить. Через небольшую паузу выдала:

– О… я и забыла, что ты любишь летать по трассе. Значит, долетался? Это не очень весело.

– Правда? – Росс явно удивился тому, как изменился голос девушки. Она и сама заметила, что перестала подкалывать. – Ну… как говорит моя тётушка: «Коль полез на ёлку, точно обдерёшься».

– Она не одобряет твою манеру вождения? Ну, я её понимаю. Когда ты меня подвозил, я чуть не умерла со страху, честно. А ты? Жить будешь? – Грит кивнула на синяки Росса. – Кстати, как твоя тётя? Как восприняла всё это? Она же в тебе души не чает. Сильно переживала, бедняжка?

Ньюберр помолчал минуту, хмурясь. Словно с трудом переваривал новую тему, к которой свернул разговор, и новый тон мисс Гронин. Потом неуверенно ответил, глядя на девушку уже без насмешки, зато с настороженностью:

– Мария ничего не знает. Не хочу её беспокоить, – и вдруг лицо его стало жёстким, голос – низким и даже рычащим. Казалось: он увидел внезапную опасность и в секунду приготовился к обороне. Глаза его заблистали сталью и огнём. – Я знаю: вы иногда общаетесь. Так вот прошу… даже требую! Ничего ей не говорить об этом… о моём, этом всём, – его скула, имевшая синяк, дёрнулась.

Грит была слегка огорошена. Пробормотала:

– Зачем мне это? И в мыслях не было огорчать уважаемую Марию. Она мила и весела… В отличие от тебя, – последнюю фразу девушка добавила очень осторожно, опасаясь, что настроение мужчины испортится ещё больше.