Если бы не война…

Когда фашистская Германия продвинулась до Днепра и оккупировала Запорожье со всеми окрестностями, Агата жила в своем опустевшем доме с тремя младшими детьми – дочерьми Анной, Елизаветой и Марией.

Виктор и Федор к тому времени ушли добровольцами на фронт, заменив собой погибших старших братьев.

Агата по-прежнему работала в столовой, где во время оккупации питались немецкие офицеры. Немецкий шеф-повар, узнав, что Агата немка, да еще его землячка – из Гамбурга – частенько помогал ей с продуктами для детей.

А однажды привез к ней в дом три мешка риса. Это было невиданное богатство в голодное военное время. И если дети Агаты хоть как-то питались, то были семьи, которые просто голодали.

Агата приняла решение разделить этот рис с соседями. Соседские дети незаметно проникали в дом Агаты и выносили на себе под одеждой драгоценный рис…

Вместе с отступавшими немецкими войсками, Агата и ее три дочери оказались в Германии, работая, где придется, за кусок хлеба, а после окончания войны вернулись домой с мечтой о воссоединении семьи и мирной жизни в своем доме, в своей стране, ведь они все считали своей родиной Россию.

Их дом, когда-то утопающий в зелени и цветах (никто не мог пройти равнодушно мимо яркой огромной клумбы перед домом), был занят каким-то городским начальником. Агату с дочерьми, уже расположившимися на ночлег прямо под деревьями в дальнем углу своего сада, приютили соседи.

Не успев порадоваться возвращению, они оказались в НКВД, где от них требовали признаний в шпионской деятельности в пользу Германии, допрашивая по ночам, избивая, и угрожая расстрелом.

И неизвестно, что было бы с ними, если бы не случайная встреча с одним из бывших соседей, юношей, служившим в то время в органах. Он был другом сыновей Агаты, и одним из подростков, выносивших тот рис для своей семьи…

После вмешательства этого молодого человека сменился следователь, прекратились допросы и побои, быстро состоялся суд, по решению которого Агата и три ее дочери отправились на лесозаготовки в Сибирь.

Изнурительный труд, гнус, комары, недоедание и недосыпание, все-таки, не могли скрыть красоту дочерей Агаты – причину беспрестанных переживаний матери.

Бойкая Елизавета быстро обзавелась покровителем из военнослужащих, охранявших их поселение, и он добился для нее досрочного освобождения.

Освободившись, девушка нашла себе, как ей казалось, состоятельного мужа, забыв о прежнем покровителе, и перебравшись с мужем в Узбекистан, как могла помогала матери и сестрам, посылая передачи с продуктами.

В это самое время пришло письмо от Виктора, который сообщал, что они с Федором живут в Казахстане, что Федор женился, и у Агаты затеплилась надежда, что скоро они все будут вместе.

Она украдкой молилась и благодарила Царицу Небесную за то, что ее мальчики остались живы после мясорубки сражений на фронте, госпиталей, заключения, принудительных работ в шахтах Сибири, а затем и высылки в Казахстан…

«За что? Да, мы немцы по происхождению, но ведь мы любим свою страну, в которой живем, за нее положили головы мои два сына, ей всю свою жизнь служил мой муж…» – мучилась бессонными ночами Агата, не находя ответов на свои вопросы.

Этническая родина была ей чужда и незнакома, а новая, где она жила с раннего детства, где родились ее дети, казалось, выбивала из нее любовь своим недоверием, подозрительностью и жестокостью…

И только после молитвы ей становилось легче, появлялись силы верить и надеяться, и глубокая теплая волна любви согревала ее сердце. В такие минуты она безмолвно просила, устремляя свой взгляд в небо: «Господи, не дай ожесточиться моим детям, покажи им силу своей любви, надели их терпением, дай им надежду и веру…».