Парижане или глухо молчат, или выкрикивают насмешливые возгласы: « Да здравствуют буры!», «Да здравствует Фашода!» Король едет по Парижу; его адъютант с изумлением и ужасом говорит: «Они нас не любят!..» Король, продолжая улыбаться и помахивать цилиндром: « А почему они должны нас любить?» На следующий день он посетил Оперу. Он говорил уйму комплиментов актрисам, не забывая, к тому же, французских исторических деятелей, и даже Жанну д» Арк, которую, как известно, именно англичане сожгли в Руане в 1431 г. Эдуарду удалось очаровать французов. Когда он уже уезжал из Парижа, парижане кричали: «Да здравствует наш король!» Не больше и не меньше… Сторонний наблюдатель, посланник Нидерландов в Париже, доносил своему правительству, что происходит нечто совершенно невообразимое: мнение французов (а в основном парижан) за считанные дни радикально переменилось.

ДРУЖНОЕ СЕМЕЙСТВО

Такие перемены в английской политике не нравились Германскому императору Вильгельму II, которому Король Англии Эдуард VII приходился… дядюшкой. Дело в том, что мать Вильгельма II приходилась родной сестрой Эдуарду VII. Однако система родственных связей европейских монарших домов отнюдь не исчерпывалась этим. Так, в частности, император Российский Николай II был двоюродным братом Принца Уэльского, а с 1910 Короля Англии Георга V – их матери были родными сестрами. Но и этим дело не ограничивалось: почти все тогдашние царствующие дома Европы были связаны родственными узами, подчас довольно тесными. Король Дании Христиан IX Глюксбург, монарх второразрядной европейской державы, сумел устроить своих детей просто фантастически; в это действительно трудно поверить. Одну свою дочь, Александру, он выдал за Принца Уэльского, будущего короля Англии Эдуарда VII, другую дочь, Дагмар, (в православии Мария Федоровна) он выдал за Российского императора Александра III, его старший сын, как и положено, стал королем Дании Фредериком VIII, другой сын – королем Греции Георгом I, а сверх того сын Фредерика VIII, то есть его внук, стал королем Норвегии Гаконом VII. Разумеется, все эти монаршие дома никак не могли проигнорировать похороны Эдуарда VII. Среди прибывших в Лондон коронованных персон были и весьма экзотические личности, особенно царь Болгарский Фердинанд, страдавший манией величия. Он явился в расшитом тюрбане, но более всего он раздражал своих венценосных коллег тем, что величал себя «кесарем» и возил с собой в специальном сундуке полный костюм Византийского императора, приобретенный по случаю у театрального костюмера.

Германский император и Прусский король Вильгельм II ненавидел своего дядю. Однажды на банкете в Берлине, где присутствовало 300 гостей, Вильгельм во всеуслышание заявил, имея в виду Эдуарда VII: «Это – сам Сатана. Трудно представить, какой он Сатана!» Эти слова вызвали скрытую дрожь у всех присутствующих. Впрочем, дипломаты уже и попривыкли: за 20 лет своего пребывания на престоле Вильгельм II своей несдержанностью на язык неоднократно доводил их до полуобморочного состояния.

Вильгельма II прозвали «путешествующим кайзером», настолько он любил всевозможные поездки, особенно морские путешествия. Но более всего ему нравились церемониальные въезды в иностранные столицы. Где только он не побывал: даже в Иерусалиме, где специально для него открыли Яффские ворота, так что он совершил въезд в город на белом коне. Однако более всего на свете кайзеру хотелось посетить Париж; это было пределом его мечтаний. Дважды он извещал Французское правительство о своем монаршем желании прибыть в столицу Франции, но оба раза ответом было глухое молчание. Судьбе было угодно распорядиться так, что кайзер, в 1918 г. свергнутый с престола, но доживший до 82 лет, так никогда и не увидел Парижа…