Княжич пустил коня вскачь с холма. Его заметили стражи на воротах, распахнули двери, коня за уздцы52 приняли. Они что-то пытались сказать ему, но он их не слышал. Свентояр вбежал в избу. Там было холоднее, чем на улице. Внутри никого не было. Пыль лежала на лавках и столе. Скрипнула дверь и в дом вошёл Ведагор.

– Где моя жена? – тяжело дыша, произнёс Свентояр.

– Пошли ко мне в дом, там обо всё поговорим.

– Где моя Златояра? Отвечай! – ещё больше разозлился княжич.

– Не уберёг я её. Схоронил уж два месяца как тому. Пошли ко мне в дом, говорю, там потолкуем.

Свентояр стоял как истукан, не шевелясь. Обводил хатку не верящим взором. Словно те слова не ему сказаны были. Словно он всё ещё в болезни и бреду лежит. Из глаз его потекли слёзы. Ведагор взял его за руку, как ребёнка малого, и повёл к себе в дом. Налил горячего чая и в руку впихнул.

– А теперь слушай.

Жрец рассказал, как потерял Златояру в граде княжеском. Как потом искал её везде. Как клич кинул по всем селениям соседним. Как охотников всех просил с собаками рыскать по лесу, следы её отыскивая. Как через месяц после этого один из них на тело её напоролся. От одежды и той ошмётки только и остались, да только куртка её кожаная с затейливым узором частично сохранилась. Ни с чьей другой Ведогор эту куртку спутать не мог. От тела хищники голову оторвали да знатно им попировали, что одни кости только и остались. Тризну53 по ней отслужили, тело костру предали. И не стало Златояры в мире этом. Ни её, ни ребёнка.

Свентояр сидел ни живой, ни мёртвый. Бледнее его не была даже смерть.

– Ты мне сохранить её обещался! – закричал на жреца Свентояр. – Ты слово мне в этом же доме дал! Как ты мог не сберечь её? Как ты мог?!

– Я сам слышал слова князя на градской площади о свадьбе твоей. На весь мир те слова сказаны были.

– Ты должен был их от меня услыха́ть! От меня самого! А не от людей. Не от моего отца! Не от них! Почему ко мне не пришёл?

– А я пришёл. Меня плетьми отходили по спине и за стены града вышвырнули. И наказ дали, без зова князя не являться, – вздохнул Ведагор. – А когда я Златоярушку нашу схоронил, то и ходить к тебе я больше причин не видел. Когда ты весть мне передал, то я не мог тебе о том написать. Не мог. Тебе силы нужны были, чтобы на ноги встать. Чтобы жить.

– Силы? Чтобы жить? А зачем мне вся эта жизнь? Зачем она мне без неё? Ты меня спросить не хотел? В глаза мне глянуть не хотел? – Свентояр плакал, не скрывая слёз. – Зачем мне теперь эта жизнь?

– Ты – княжич. Тебе скоро княжество на плечах нести. За тобой дружина готова идти, куда скажешь. Не было у нашего княжества такого князя давно. За твоего отца мало кто голову сложить захочет. А за тебя весь люд княжества горой встанет. И ты должен жить. И не тебе свою жизнь у себя отнимать. Не тебе решать за то.

– Думаешь, что руки на себя наложу? Нет. Она меня в Ирье54 небесном ждёт. И я к ней пойти должо́н! А самоубивцам там нет места, – тяжело вздохнул Свентояр. – Она меня там ждать будет. Я знаю.

– К свадьбе твоей всё княжество готовится. Всем приглашения разослали, окромя меня, – грустно усмехнулся Ведагор. – Как со свадьбой своей поступишь?

– Я теперь вдовец. Греха за то на мне не будет. Но я слово своё на свадьбу не давал. Знать хочешь, что тогда на площади произошло, так слушай.

Когда Свентояр закончил рассказ, то в избе воцарилась мёртвая тишина. Только поленья потрескивали в печке. Они сидели молча, понимая, что судьба сыграла со Свентояром и Златоярой очень злую шутку. А жить дальше надобно. Только вот как теперь с ношей такой плечи расправить?