– Стену строит.

Странник улыбнулся, точно, мол, стену.

– А для чего стена-то?

– Чтобы меня защитить.

– От кого?

– От него, – девочка указала рукой куда-то за стену.

– А как ты себя чувствуешь, дорогая девочка?

Она расплакалась:

– Забытой себя чувствую. Одинокой. Брошенной.

– А чего бы ты хотела?

– Любви хотела бы. Нужной быть. Ценной. Чтобы время со мной проводили, общались чтобы со мной.

– А чего еще хочешь?

– Хочу вернуть себе… его.

– Кого – его?

– А вы стену обойдите, дяденька, и увидите.

Странник обошел стену и увидел рядом со споро работающим мужчиной маленького мальчика.

– Как твои дела? – спросил странник.

– Никак, – вздыхает. – Устал я очень.

– От чего устал?

– Прошлое возвращать. Доказывать, что я хороший. Я так стараюсь, а ничего не выходит, – мальчик вздохнул и стиснул зубы.

– Как чувствуешь себя? – странник с состраданием глядел в глаза мальчику.

– Меня злость берет. И обидно. А еще чувствую, что не могу больше так.

– Как не можешь?

– Виноватым быть не могу. Без вины виноватым, – снова глубокий, полный горечи вздох.

Странник подошел к мальчику и погладил его по голове.

– А чего ты хочешь?

– Хочу знать, что меня любят. Просто так любят, а не за что-то. Видеть, что со мной хотят общаться. Нужным себя хочу чувствовать. Просто так. Хочу, чтобы любовь моя видимой стала.

– А что было, когда стены еще не было? – вдруг спросил странник.

Мальчик вдруг опустил глаза и чему-то заулыбался.

– Тогда мы встретились, и я полюбил её.

– А она?

– Она тоже полюбила.

– А потом?

– А потом случились какие-то первые размолвки, и они, – мальчик указал на каменщиков, – начали строить стены.

– Зачем?