– У тебя нет бисера? – удивленно спросил он у приятельницы, когда за клиенткой закрылась дверь.

Девушка кивнула и снова склонилась над ящиком.

– Не может быть, – не поверил Алекс. – У тебя всегда всё есть. Всё, что только может пожелать рукодельник. Этой даме нужен какой-то особенный бисер, да?

Марта молчала.

– Посмотри на меня! – потребовал парень. – Марта! Эта женщина… Кто она такая?

– Не знаю, – голос хозяйки магазина прозвучал неожиданно глухо. – Мы с ней на брудершафт не пили. Несколько недель назад она купила у меня картину для вышивки. А потом у нее закончились голубые бусинки, и она вернулась, чтобы их заказать.

– Посмотри на меня, – тихо повторил Алекс.

Марта подняла голову. В ее глазах блестели слезы.

– У нее есть маленькая дочь, – сказала девушка. – И она третью неделю находится в реанимации. Мать вышивает картину ей в подарок. У девочки букет всевозможных болезней: неврологических, сердечно-сосудистых, кажется, даже есть какой-то недуг, связанный с пищеварением. Этот бедный ребенок – инвалид детства. А сейчас ей совсем худо.

– Покажи мне эту картину.

Марта удивленно приподняла бровь.

– У тебя наверняка остались каталоги, по которым ты заказываешь товар, – пояснил Алекс. – Покажи мне картину. Пожалуйста.

Девушка подошла к прилавку и, немного порывшись в своих завалах, извлекла на свет толстый потертый журнал. Уверенным движением открыла его на нужной странице.

Алекс с шумом втянул в себя воздух.

Фотография бисерной картины занимала всю журнальную страницу. На ней маленькая хрупкая девочка в балетной пачке босиком уходила навстречу слепящему белому свету, перекинув через плечо легкие голубые пуанты.

– Она вышила почти все, – голос Марты дрожал от слез. – Остались только туфельки.

– Она умрет, да? – прошептал Алекс. – Когда мать закончит работу, девочка умрет.

Марта кивнула и швырнула журнал обратно на прилавок.

– У тебя есть голубой бисер, – глаза парня сузились. – Наверняка есть. Но ты нарочно не отдаешь его заказчице. Так, Марта?

– Ребенок умрет, – по щекам девушки покатились соленые капли. – Умрет, понимаешь?

– А ты, значит, продлеваешь его агонию?

– Алекс!..

– Надо догнать женщину и отдать ей бусины.

– Шутишь?!

– Вовсе нет. Я говорю серьезно. Не нам решать, кому жить, а кому умирать. В твоей лавке не бывает случайных людей, Марта. И эта дама тоже зашла сюда не случайно. И картину купила не просто так. Ты видела ее взгляд? В нем столько усталости и боли, что хватит на пятерых! Я думаю, ее дочери тоже больно, и она тоже устала. Девочку надо пожалеть, Марта. Пожалеть и отпустить к свету.

Девушка судорожно вздохнула.

– Где бисер? – взгляд Алекса был решителен. – Дай его мне. Я тебе за него заплачу.

– Заплатит он, – Марта шмыгнула носом и достала из кармана платья пакетик с мелкими бледно-голубыми бусинами. – Дурак набитый…

Парень выхватил пакетик из ее рук и пулей вылетел на улицу.

Марта еще раз шмыгнула носом, вытерла рукавом мокрые щеки и вновь склонилась над ящиком с новым товаром.

Реви не реви, а работать надо. Сегодня к ней должен прийти художник, который октябрьскими красками рисует за окном погоду. А еще веселый садовод, пожелавший вырастить в своем доме кусочек лета. Да и резвый сказочник, отдав мешочек с волшебным бисером, наверняка вернется в магазин за своими фломастерами.

В ее лавке чудес каждый находит то, что ему нужно. Так или иначе.

Алекс был уверен – у Ника есть секрет, о котором тот никому не рассказывает. У людей, которые выглядят обычными и бесхитростными всегда имеется какая-то тайна.

Ник был именно таким. Добрый улыбчивый парень, тихий, уравновешенный. За три года работы в офисе Алекс ни разу не слышал, чтобы Ник с кем-нибудь поссорился или хотя бы повысил на кого-нибудь голос.