В ателье Льюиса обычная толкучка и суета из желающих приобщиться к самым последним веяниям моды. Дела захлёстывают первого вернского модельера и поставщика королевского двора, и ему пришлось отойти от личного обслуживания клиентов. Рядом со столовой Льюис устроил себе кабинет, и бразды правления держит там.

– Синьор Серж, синьор Серж! – как всегда энергично приветствует он меня, вскакивая со стула. – Как я рад, как я рад вам! Вот видите, что вы со мной сотворили. Теперь сижу и только отдаю распоряжения. На работу с клиентами у меня нет времени. Так можно и совсем забыть, как мерки снимаются. Я шучу, я шучу. Всё идёт просто прекрасно! Хотя вру. Не всё. Открыли мы свой первый магазин по продаже готовой, модной одежды за границей – в Альгамаре.

– Так это хорошо.

– Эх, если бы так, – тяжело вздохнул портной. – Хорошо было только два дня. Лишь на них и хватило того, что мы завезли. Полки пустые. Всё уходит намного быстрее, чем мы успеваем шить. Везём отсюда, наняли швей и в Альгамаре. Всё равно желающих много больше, чем мы можем удовлетворить.

– Но это ведь только первое время будет такой ажиотаж. Потом успокоится.

– Так-то оно так, но история обещает повториться и в другой стране, другом городе. Да и если новая мода возникнет, то получится та же картина.

– Да, задачка. Нужно подумать.

Льюис просветлел.

– Я уверен, синьор Серж, что вам что-нибудь удачное непременно придёт в голову. Если понадобятся деньги, то у нас их сейчас достаточно. Ваша доля в три тысячи декст1 за последние два месяца у банкира.

– Спасибо, Льюис. Вы не подскажете, где тут лавка гномов?

– По нашей стороне Рыночной улицы ближе к городским воротам.

Распрощавшись с Льюисом, двинулся в указанном направлении. Смотри-ка, торговцы граммофонами разукрасили свою лавку под домик гномов. Чёрт, а денег-то в кармане всего две серебряные монетки. Совсем забыл. Пришлось вернуться назад и заглянуть в банкирскую контору. Выслушал даже небольшой отчёт по движению средств.

– Ваше доверенное лицо – Жанна Монк, синьор Серж, почти не пользуется поручением, которое вы ей оставили. За всё время она сама забрала меньше ста декст и написала распоряжение на ежемесячную выплату тридцати солентино другому лицу.

– Кому и за что?

– Женщине, не помню её имени, за уборку в лавке гномов.

– Всё правильно.

– В вашем распоряжении, синьор Серж, сейчас семьсот восемьдесят два золотых2. Вы так и не хотите их во что-нибудь вложить?

– Нет. Спасибо за порядок в моих финансах.

– Что вы, что вы, всегда рады вас видеть.

В граммофонной лавке оказалось довольно оживлённо. Да она, похоже, вовсе даже и не граммофонной стала. Правда, вижу её впервые, но Жанна-то раньше говорила, что открыли именно граммофонную лавку. Наверное, всё же лесной народ решил, что в городе прямо с народом торговать выгоднее, чем около леса с перекупщиками. Тут есть всё, что делают на продажу гномы и эльфы и кроме граммофонов. И струнные инструменты, и оружие, и иголки с ножницами, и металлическая посуда, и зеркала, и украшения из серебра. Глаза разбегаются. А это что? Очень похоже на слегка желтоватый фаянс или фарфор. Какие прелестные статуэтки! Двое продавцов из людей с достоинством разговаривают с покупателями. А ещё человек пять или шесть клиентов присматриваются к товарам на полках.

В дверях в глубине лавки стоят Арзон и Везер, с улыбкой удовлетворения, довольства созерцая дело рук своих. Увидели меня, встрепенулись, поспешили навстречу и потащили внутрь лавки.

– Ты в Верне надолго? К нам в лес заглянешь? – поинтересовался Везер. – Как удачно совпало. Мы с Арзоном только сегодня выкроили время посмотреть, как в лавке идут дела. Извини, здесь угощать нечем, но в лесу…