Туточки вскорости наладился Евсей на озеро, утиц пострелять. Ну, собрался, значит, доложился, что дня на три, и ушёл. Братовья[44] без него справляются, постукивают в кузнице, три дня прошло, не идёт Евсей, не кажется. Забеспокоились, собрались на заимку, а он тут и воротился. Правда, ещё молчаливее стал. Слово одно-два в день бросит, а то и менее. Чуть погодя опять на охоту намерился, да и повеселел, вроде. Авдотья говорит:

– Бог с ним, нехай проветрится, по бережку походит у воды.

Алёнка услыхала разговор об Евсее, у ней свои думки. Что-то редко обручник[45] заглядывает, а она уж прикипела к нему. Решила, вроде как за ягодкой отпроситься, да за Евсеем проследить. Ну, одну-то, знамо дело, никто не отпустит. Так она подружек кликнула, ватажкой и пошли. А куда идти осенью, как ни на болото за клюквой? Туда и направились. Алёнка покрутилась малость, да по-тихому к озеру свернула. Вышла она к заимке, а на крылечке Евсей сидит с какой-то девой ладной, да смеётся и разговаривает во весь голос! Обомлела Алёна, притаилась, подглядеть задумала, кто такая да откуда взялась. По виду не из наших и говорок странный, ровно речка журчит, а как засмеялась, так ручейком раскатилась. Одета девица на особинку – платье, вроде простое, а то синим, то голубым посверкивает и волос светлый, распущенный до земли стелется.

Конец ознакомительного фрагмента.