– Мальчик мой, ты куда собираешься?

– За дедушкой, – старательно выговаривая каждый слог и как бы прислушиваясь к себе, ответил Эйвинд.

Йохан с сыном молча пошли за ним на занесенную снегом улицу. Бабушка Ринда вышла следом. Увидев её, Эйвинд вернулся, подошёл к ней и обнял, обхватив обеими руками, на мгновение уткнувшись головой в живот.

– Останься дома, бабушка, мы скоро, – чётко проговорил мальчик.

Залившись слезами, Ринда зашла в избу. Эйвинд как мог объяснил Йохану, куда надо идти. Это действительно было совсем недалеко, Гуди уже возвращался домой, когда правая нога провалилась между двух засыпанных снегом коряг. Он услышал, как затрещала кость, и ненадолго потерял сознание. Очнувшись, попытался освободить ногу, но не тут-то было. Уже начинало темнеть. Гуди знал, что с наступлением темноты Ринда поднимет тревогу и его будут искать. Чтобы подать сигнал тем, кто выйдет на его поиски, он дотянулся до палки, с помощью которой проверял силки, и время от времени стучал ею по стволу растущего рядом дерева. Гуди уже начал засыпать на морозе, когда услышал крики: «Гу-уди-и!» Он узнал Йохана, и из последних сил стал стучать по дереву. Так его и нашли. Йохан одним ловким движением раздвинул коряги, а его сын вытащил застрявшую ногу. Потом они вдвоём донесли Гуди до избы, а на рассвете послали за Шаманом, чтобы тот помог вылечить перелом. Гуди потом рассказывал, что думал, будто Эйвинд ему снится. И радостно слушал, как мальчик болтает без умолку. Для Эйвинда это было новое состояние, и он никак не мог наговориться.

События из детства вызвали улыбку у Эйвинда. Он вытянул руки над травой, погладил её, поочередно потрогал разные стебли и цветы, понюхал их, вспомнил, что о них рассказывал по дороге Шаман. Но ничего не почувствовал. Эйвинд раздосадованно подумал, что Шаман всё же подшутил над ним. Но тут ему вспомнился случай, как он первый раз пришёл к деревенскому гончару, балагуру и мастеру розыгрышей, темноволосому дядюшке Фроди. Невозможно было отвести взгляд, когда он сидел за гончарным кругом. Бесформенный рыжий кусок глины прямо на глазах превращался в изящный кувшин, а большие руки мастера словно парили над кругом. Эйвинд упросил дать ему глины и, садясь за круг, нисколько не сомневался, что через пару минут он сделает кувшин не хуже, чем у Фроди. Но что-то пошло не так: круг не хотел крутиться, глина выскальзывала из рук, разваливалась под пальцами на мелкие комочки. Эйвинд был зол и на себя, и на Фроди, и даже на кусок глины. Видя неудачу мальчика, дядюшка Фроди мягким движением остановил гончарный круг и позвал Эйвинда во двор.

– Послушай-ка, малыш. Перед тем как сделать кувшин, представь его. Согрей в своих руках кусок глины и подумай о том, как из него вырастет красивый круглый сосуд с тонким носиком; как ты потом поставишь его в печь, а после распишешь цветами; как бабушка Ринда будет наливать тебе из него молоко. Потом, держа в голове эту картинку, начинай равномерное движение круга и обнимай обеими ладонями глину до тех пор, пока не увидишь под ними кувшин.

Эйвинд, сдерживая негодование, сделал всё так, как сказал Фроди. К вечеру у него получился вполне сносный кувшин. Ещё неделю он помогал в гончарной мастерской, и с каждым разом кувшины и чашки получались все лучше. Начиная крутить круг, Эйвинд сосредотачивался на глине и картинке в голове. В какие-то моменты ему казалось, что глина сама подставляет под его руки нужные места, которые надо выровнять. И он словно бы слышал ее.

Теперь перед Эйвиндом лежала трава, которую тоже надо было услышать. Он аккуратно взял в руки пучок с жесткими стеблями и мелкими желтыми подушечками цветов и прикрыл глаза. Сначала Эйвинд ощутил легкое дуновение ветра, услышал шелест листьев, далекий шум моря, потом – легкое покалывание в ладони, которой держал траву, затем – холод. По всему телу прокатился озноб. Это ядовитая – открыв глаза, понял Эйвинд и отложил ее в сторону. Следующий пучок был с мелкими синими резными цветочками. Почти сразу Эйвинд ощутил приятное тепло и щекочущую волну в солнечном сплетении. Ясно, это лечебная. Так к полудню он разобрал всю траву и ягоды.