Шашуре оставалось ждать меньше месяца, когда его научат драться. Тогда держитесь все! Гроза округи и всех окрестностей Геныч-Великий выходит на тропу войны!

Мальчишки из класса Шашуру прозвали Генычем, наверное, из уважения. Так хотелось думать самому Генке. Бязик придумал обзывалку, которая Генке даже немного понравилась, что он «главный», хотя и ворчун:

– Генка-драчун, главный ворчун!

Сбросив с плеча ненавистный школьный ранец у порога своей комнаты, Генка для наглядности лютой ненависти к учёбе пнул гремучий ранец дважды. Даже трижды. Потому что ранец «позорного», жёлто-коричневого цвета был похож на противный, девчачий сундук за плечами, как у Метёлки.

Продавщица магазина «Детский мир» посоветовала маме Генки купить именно этот ранец, убедила, что это «самый, что ни на есть мужской цвет». Мама торопилась на фитнес с подругами, потому быстро согласилась. Даже папа остался недоволен раскраской школьного ранца.

– Прям цвет детской неожиданности, – сострил папа на кухне. Мама не обиделась, фыркнула от смеха.

Сколько раз Генка просил папу, занятого полётами, купить ему модный рюкзак с «принтом», с фоткой того же трансформера Кувалды, с кармашками для мобильника и очков. Но папе всё было некогда. Покупками в семье занималась мама.

Кармашек в рюкзаке Генке был нужен для тёмных, «шпионских» очков. В этих очках после отдыха у моря Геныч напоминал сам себе перед зеркалом секретного агента или шпиона. В школе тёмные очки носить не разрешали. На улице, даже в непогоду, Геныч всё равно, с шиком и гордостью, напяливал на нос «шпионские» очки, скрывая шкодливый взгляд от скучного дня и серого вечера, а также от ненавистных, ругачих взрослых.

В своей комнатке, одним решительным взмахом руки, Генка смёл с полки на пол оставшиеся старые, детские книжки с картинками. Туда же на пол полетели пластиковые стаканчики с цветными карандашами, коробочки с акварельными красками. Мама не смогла вдохновить и научить сына рисовать красками. Хотя в детстве сама прекрасно рисовала кукол в самых фантастических нарядах, но после школы отказалась от карьеры модного художника-модельера, пошла учиться в финансовый институт по настоянию своей мамы, бабушки Генки, бухгалтера-счетовода с «немыслимым стажем», как говорила мама.

Многоэтажные полки пристенного шкафа-этажерки уже занимала гвардия самых невероятных трансформеров и гоночные автомобили, небольших размеров, с флакончик маминых духов и папиных одеколонов. Гиганты-мутанты Кувалда, Косма и Турбо как раз помещались в полный рост на полке для фотоальбомов и больших книжек.

Книжку-раскладушку с цветной обложкой Генка последней вышвырнул с полки за ненадобностью. Книжка с яркими картинками особенно нравилась маме. Это был её подарок сыночку на трёхлетие. Мама надеялась раскрыть у ребёнка дар к фантазии, побудить придумывать и рисовать сказочные картинки, сочинять волшебные истории, о чём в детстве мечталось самой.

При открытии страниц в книжке раскрывались замечательные картонные декорации королевского дворца, рыцарского замка, волшебного леса с корявыми, уродливыми деревьями-чудовищами. Генка давным-давно перепортил все страницы книги, из вредности разрисовав кое-как, сикось-наискось цветными карандашами, красками, да еще шариковой ручкой «поднакрутив» невероятные клубки и спирали, запутанными вихрями «каляк-маляк» испортив почти все декорации сказки. Некоторым картонным вырезкам надорвал края, даже выдрал из книги пару страниц, пытаясь вырезать и сложить летающих голубков и самолётик, чтобы вышвырнуть в последний полёт из открытой фрамуги пластикового окна во двор. Окно детской комнатки Генки выходило на лоджию двухкомнатной квартиры и было почти всегда открыто до октября, чтобы удобнее было вылезать через окно на лоджию и пускать бумажные самолётики вниз или тайком швыряться картошками в прохожих.