– Папа будет в ужасе.

– Знаю.

– И мама – я даже боюсь представить… Ох, Тео, что же ты делаешь? А ещё старший брат, пример для подражания…!

Её поникший вид и смятение во взгляде были первым, что заставило меня почувствовать вину за своё решение. Если всё так отзывалось на слова сестры, то какие чувства захлестнут меня, когда я буду так же сидеть за этим столом и смотреть на ошеломлённых отца и мать? Я отвёл глаза, крепче сжав кружку в ладонях.

– Я боялась, что ты скажешь это, с того самого дня, как прочла в газете сообщение о Вороных горах, но надеялась, что этот момент никогда не наступит.

Фина была единственной из всей семьи, кто знал о моей увлечённости йонсанцами, Хрустальными горами и всем, что с ними связано. Она много помогала мне в моих поисках и размышлениях и знала практически все мои теории относительно Сказки.

– Ты говоришь, что всё решено, но я прошу – хорошенько подумай ещё раз. Не надо сгоряча принимать такие решения. Лучше останься – там нет ничего, что стоило бы твоей жизни. Мне твоё решение кажется сущей глупостью, даже если я знаю, почему именно ты его принял, но я прошу тебя от него отказаться, и если ты не согласишься на мои уговоры, то я надеюсь, что родители смогут тебя убедить. Мы все будем рады, если ты оставишь эту затею, – она сделала короткий глоток. – А как считают твои шалопаи?

– Рано или поздно меня всё равно призовут, так зачем откладывать? А парни… Большинством голосов за, даже хотят составить мне компанию, – уклончиво пробормотал я.

– То есть кто-то всё-таки против?

«Дельфина, морн тебя раздери. Ты не сестра, а сущее наказание», – подумал я и нехотя выдавил:

– Ну… да, Тим. Он говорит, что мы спятили, и, если нам не хватает проблем на задницу, надо просто пойти поработать в порту, а не страдать ерундой.

– Хоть один здравомыслящий человек в вашей компании, – облегчённо выдохнула она. – Может, стоит прислушаться к его мнению?

Мы ещё долго говорили и горячо спорили о моём решении, и в конце концов Фина сдалась. Когда мы закончили для кого завтрак, для кого полдник, она помогла мне разыскать в доме все вещи, которые я планировал взять в дорогу, несколько раз, правда, обречённо обозвав меня в процессе упёртым бараном. Рюкзак приобрёл более округлую форму и сразу как-то похорошел. Из тайника за потолочными досками над моей кроватью я достал всё, что откладывал за время, пока трудился лаборантом у профессора Генриха Вертера О’Мелли, которого давно привык звать просто Генри. Большую часть своих сбережений я отдал протестующей Дельфине.

– Ты с ума сошёл, я не возьму это!

– Отдашь родителям, если самой не понадобится, – отрезал я и заставил её взять шкатулку с деньгами. – Я оставил себе немного, да и на службе у меня будет небольшое жалование. Вряд ли мне придётся много тратить в пути, а тебе здесь нужно на что-то жить.

– Ты говоришь так, будто уже умирать собрался, – помрачнела она, сжимая в руках шкатулку, но затем добавила: – Ладно. Так и быть. Но учти, я сберегу их до твоего возвращения и буду добавлять по ницилю15 за каждый день, который ты проведёшь вне дома. Чтобы ты обязательно вернулся. Ясно тебе?

Дельфина, едва ей стукнуло шестнадцать, пошла работать в контору при машиностроительном заводе и уже полтора года трудилась в ней не покладая рук. Хотя по настоянию отца она кое-как прошла годичные курсы медицинской сестры, лишь бы отделаться от давления семьи насчёт врачебного образования, к этому делу у неё душа никогда не лежала – как, впрочем, и у меня. Ей всегда хотелось иллюстрировать книги, но на должность в столичное издательство несовершеннолетнюю девушку без образования не брали, а обучение в Академии искусств стоило немалых денег, и Фина старалась накопить на него самостоятельно, чтобы, как она утверждала, не обременять семью лишними тратами – наши родители были против творческих профессий. С годами, правда, Дельфина и сама всё больше относилась к этой мечте как к несбыточной, утверждая, что уже привыкла к рутинной работе счетовода и не видит смысла сворачивать с выбранного пути. Якобы тот небольшой, но не худший для её возраста заработок лучше сберечь на «что-то более осмысленное», хотя лично я считал иначе и не хотел, чтобы талант Фины пропал даром. Тем не менее, зная это отношение Дельфины и к деньгам, и к разного рода поверьям, я даже не сомневался, что она сдержит обещание – ни криша