Именно поэтому он так ценил, и постоянно старался воссоздать, ту самую «иллюзорную жизнь», когда он действительно не помнил себя, не помнил напрочь, кто он такой, не тяготился своим «бессмертием». Как же тогда всё было просто… А ещё «остро и ярко»… Каждый день, если ты умеешь ценить его, стоил миллионов бесцельно прожитых одиноких лет, в поисках того самого «смысла»… Может, та жизнь и была «иллюзорной», но вот казалась, напротив, самой настоящей… И после неё всё то, что он делал раньше, померкло, будь тот «дар» неладен…

Раньше, бывало, он притворялся «обычным», проживая жизнь со своей избранницей, «делая вид», что стареет вместе с ней. Но теперь, когда была возможность сравнить… Дело в том, что тогда они с Наташей были «равны», и он не глядел на неё с вечной тоской, считая дни до разлуки… Хотя она, эта разлука, тоже была предопределена, но воспринималось это тогда почему-то иначе… Когда ты —обычный человек, у тебя будто «иммунитет» к этим мыслям, которые, проникая глубоко под кожу, мешают жить… А ещё только тогда он ощутил, что такое, когда у тебя появляются дети… В его обычной жизни такого с ним случиться не могло…

Кстати, если оглянуться на все бессчётные годы, что он прожил, не так уж и много у него было избранниц. Можно даже сказать, ничтожно мало, и между ними пролегали «пропасти траура». И каждой из них он был безмерно благодарен, пусть даже за те короткие «мгновения»…

А ещё он давно перестал вмешиваться в их судьбы – даже если продлить жизнь при помощи зелий и препаратов, добром это не заканчивалось – видимо, даже это было «для избранных». Другие же просто «выгорали», жизнь переставала приносить им радость, и, так или иначе, они медленно угасали на его глазах… Это его народу вместе с тем «даром богов» досталась и способность не тяготиться Бытием, сохраняя определённую «свежесть восприятия»… Да и то, постоянно требовалась «подзарядка», «забвение», но вот проникнуть в ту самую «Пустоту» действительно могли лишь Избранные…

Даже когда он связывал свою судьбу с представительницами тех цивилизаций, что, казалось, обрели «бессмертие», рано или поздно обязательно что-то происходило, их жизнь обрывалась, оставляя очередной шрам на его сердце. К тому же, хоть это «бессмертие» и было лишь условным, оно серьёзно влияло на восприятие мира, ту самую «остроту ощущений»… Представители тех цивилизаций скорее были «холодными»; давно «расплескав эмоции», лишившись «первых впечатлений» от чего-либо, они подчиняли всё Разуму… Нет, безусловно, и среди них попадались очень приятные женщины, с которыми, по крайней мере, можно было основать всё на дружбе, уважении и искреннем расположении. Но и они, рано или поздно, покидали его… Год или миллион лет – нет никакой разницы… Всё равно ты окажешься в той точке, когда всё будет позади. И когда ты там, в этой самой точке, осознание того, сколько лет этому предшествовало, не так уж греет душу. Скорее, наоборот…

И всё же Эд решил не зарекаться от серьёзных привязанностей. Ведь ничего иного, кроме этого «тепла», которым делишься ты и которым делятся с тобой, в этой Вселенной нет… Вот только чтобы «по-настоящему», встречается очень редко, намного реже, чем большинство может себе представить…

– Извините, мы в других комнатах закончили, осталась эта, – в дверях показался один из монтажников, прервав поток его не самых радужных мыслей.

– Да, пожалуйста, – поднялся с дивана Эд.

– Управление голосом, всё интегрировано и с проектором, и с экранами, можно в любой комнате слушать, а ещё система отслеживает передвижения, музыка будет буквально следовать за вами, – скороговоркой отчитывался парень, явно гордый своей работой.