И ты ответишь, повысив голос: «Не говори глупостей, Сиам!»

Но я и ухом не поведу. Я даже не стал бы возражать, если бы ты, захотев этого, ущипнула меня за сосок, потому что эта боль была мне так же приятна.

Я собираюсь продолжать свою прогулку, как вдруг слышу, что кто-то издалека зовет меня по имени. Из дома вышла старушка и что-то мне кричит. Она остановилась у дороги, рядом со стулом, на котором лежало подаяние для странствующих монахов, и машет рукой, словно зовет меня, но я не уверен, за кого она меня принимает. Я оборачиваюсь и вижу шагающего ко мне монаха. О, думаю я, эта старушка, должно быть, хочет привлечь внимание монаха, не мое. Я поворачиваюсь к ней с виноватой улыбкой и продолжаю идти своей дорогой.

Поравнявшись с монахом, я останавливаюсь и складываю ладони вместе, дабы выразить ему свое почтение. Прежде чем мне ответить, он смотрит на меня с некоторым удивлением.

– Куда путь держишь?

– Просто иду, отец.

– Без всякой цели?

– Ну, не совсем. Захотелось прогуляться этим утром.

– В таком случае, загляни после прогулки ко мне в храм.

– Зачем, отец?

– Там тебя ждут.

«Кто еще меня ждет? – думаю я. – И чего они ждут?»

Этот монах так странно себя ведет, говорит тревожным шепотом, стреляет по сторонам глазами. Услышав, что меня кто-то ждет, я невольно начинаю нервничать. Мгновение назад все было прекрасно. Сколь же кратким оказалось это мгновение! Теперь, благодаря ему, меня переполняет тревога. А я-то полагал, что монахи должны помогать нам избавляться от бремени тревог! И кто же, скажите мне на милость, может дожидаться меня в храме? НЕ-СМЫС-ЛИЦА! Ворчу я по-английски. Что им еще от меня нужно?

Только из вежливости я говорю монаху, что зайду, и спешу прочь. С высоты прожитых лет могу сказать, что я всегда частенько посещал храмы. Когда у меня было свободное время, я ездил по стране, чтобы воздать дань уважения Будде, сделать подношения и принять участие в разнообразных религиозных церемониях: Катхин[48], Пха Па[49], позлащении святых камней и медалей[50]. Не сомневаюсь, что я сделал достаточно и для нынешней жизни, и для следующей. Единственное, чего я не сделал, так это не выстроил гигантскую статую Будды. Может быть, монах, которого я только что встретил, хотел заиметь такую у себя в храме.

Я продолжаю идти. И вдруг вижу: на меня надвигается огромная шумная толпа. Ко мне нетерпеливо пробиваются несколько знакомых людей, они трясут мне руку и поздравляют. Но с чем? Они говорят, что поддерживают меня, что они за меня голосовали и помогли мне распространить весть о моих талантах, моей респектабельности и моей харизме. Они убеждены, что я смогу обеспечить общину всевозможными объектами инфраструктуры: дорогами, водными путями, системами канализации и пунктами сбора мусора, а также детскими площадками для их детей, и способствовать выпуску местной продукции и сохранению их традиционного образа жизни и культурного наследия. Они уверяют, что от меня исходит харизма, которая сияет сквозь мой незапятнанный облик, – а это несомненный знак того, что мне суждено добиться успеха. Они говорят мне о моем сильном положении, уверяя, что люди будут мечтать сделать ради меня все что угодно; и далее витийствуют о том, как меня будут приглашать председательствовать на различных важных мероприятиях, и как я буду пить вино из бутылок стоимостью в десятки и сотни батов, и как я буду ездить на семинары по всей стране, и как мне там будут подносить особые вознаграждения, дары и деньги за неразглашение. Ко мне на аудиенцию будут приходить бизнесмены и предлагать мне взятки, чтобы я поспособствовал их деловым проектам. Они будут совать мне в руки конверты, полные подарочных ваучеров, или спецпропуска в казино «Пойпет»