Ещё почти час потратил он на поиски, когда, наконец-то, под слоем прошлогодних листьев смог отыскать несколько желудей. «Ну, – вздохнул он, – если никого не поймаю, съем их сам».

Найдя укромное местечко за упавшим деревом, юный гонец разместил жёлуди на полянке, сверху на палочку поставил клетку, а от палочки протянул нитку, вытащенную из рубахи. На приманку за долгое время позарилось только пара ворон, да и те в последний момент улетали. Но вот, когда Ольв уже стал засыпать от голода и скуки, прибежала довольно крупная белка, которая, кажется, даже не заметила, что над ней захлопнулась ловушка. За время блужданий по лесу, кремень и кресало, что лежали в мешочке, привязанном к поясу Ольва, уже высохли и он мог попытаться разжечь костёр. Найдя место, где в округе не было кустов или деревьев, гонец попытался обустроить костровище. Он не нашёл достаточно камней, чтобы обложить место со всех сторон и просто решил выкопать ямку поглубже, но, вышвырнув очередную горсть земли, заметил сильную сырость. В этой части леса грунтовые воды оказались очень близко к поверхности. Ольв забыл, что хотел развести костёр, он начал остервенело копать всё глубже, в надежде добраться до заветной влаги. Наконец, когда яма была уже достаточно глубока, а гонец окончательно устал, он заметил, как вода медленно, очень медленно, стала наполнять выкопанный им колодец. Посыльный медленно опустил сомкнутые ладони и зачерпнул немного воды. Холодной, грязной, но такой вкусной. Повторив это движение ещё несколько раз, он, насилу вспомнил, зачем вообще начал копать. Обустроил костёр в паре локтей от источника живительной влаги и приступил к готовке.

Наконец, поужинав жареной на костре белкой с травами и желудями, Ольв обустроил себе место для ночлега, уложив на землю подстилку из веток и листьев. Опыт ночёвок в лесу не прошёл даром.

На следующее утро юного гонца разбудили хлопки какой-то очень крупной птицы, что пролетела прямо над верхушками деревьев. “Не думал, что кто-то может быть столь огромным, – пробормотал он, – хотя, могло просто спросонья показаться.”

Хорошо выспавшись и отдохнув, сегодня Ольв шёл гораздо бодрее. Сложно сказать, какое расстояние он преодолел. Может одну, а может и пять вёрст, но лес всё же закончился. Перед ним открылся край скалы, из-за которого раздавались странные, неясные звуки, похожие на смешение клёкота очень больших птиц и рокота катящихся вдалеке камней. Заплутавший посыльный сделал ещё несколько усилий, чтобы подняться к краю уступа, и его взору открылась чудеснейшая долина. Ольв не мог поверить своим глазам: до самого горизонта, повсюду, насколько хватало глаз, из земли поднимались невысокие скалы, испещрённые гнёздами драконов. Величественные крылатые ящеры то и дело перелетали из одного гнезда в другое. В центре долины было что-то вроде площади и некоторые из уже почти забытых людьми существ собрались там.

– Чужак! – голос был настолько громким, что ударил Ольву по ушам. – Кто ты и зачем явился в наши земли?

– Я, – посыльный замялся и стал смотреть по сторонам. Никого не увидев, продолжил неуверенно, – заблудился.

– Ты, – обладатель голоса словно засомневался в ответ, – пойдёшь со мной. Совет решит, что с тобой делать.

В этот момент из-за скалы показался огромный иссиня-чёрный дракон, который показал Ольву направление кивком головы, а сам взлетел выше: «Иди прямо к площади. Я за тобой наблюдаю!».

Гонец поискал глазами возможность для спуска и заметил, что чуть поодаль слева от того места, где он стоял, склон обрыва был даже чем-то похож на настоящую тропу, пусть и чересчур крутую. Аккуратно спустившись, хватаясь руками за торчащие кусты и тоненькие деревца, Ольв направился вглубь долины.