– С ума сошла, – воскликнул призрак, полностью оправившись от увечий. – Ты ополоумела? Дали же боги такую женушку. Нашла на помойке недоучку-некроманта и рада стараться.

– Заткнись! – рявкнула я на призрака. – Терпеть не могу недоумков. Ты мне такой не нужен. На том свете – тем более в таких нет необходимости.

Решив закончить на этом глупое представление, зажгла огонь в руке и двинулась к призраку.

Он только успел завидеть тот самый огонь, которой уже успел вкусить, тут же плюхнулся на пол и принялся умолять отправить его в загробный мир.

– Виноват! – слезливо пробормотал он. – Прости меня несведущего! Прости меня, идиота глупого! Отправь меня к праотцам. Буду век тебе благодарен! Нет, вечно буду чтить тебя!

– Кому это нужно, – фыркнула Чуба, играясь с куропаткой.

– Сделаю все что угодно. Только отправь к праотцам, – взмолился призрак.

Неужели он смекнул что к чему?

– Клянись однажды оказать мне услугу по защите от чего бы то ни было, – серьезно произнесла я, смотря неотрывно в глаза призрака, пронзая его насквозь страхом одного своего вида.

– К-к-клянусь, – прошептал призрак, растворяясь в воздухе, сдаваясь на мою милость.

Мелкая серебристая искра, оставшаяся после призрака, поднялась на уровень моих глаз, сделала круг возле меня и присоединилась к своим собратьям на моей мелкой цепи на шее, обратившись в один из крестиков.

– Он… ушел? – прошептала вдова, продолжая сидеть на полу. – Он больше не вернется?

– Этот? – в замешательстве уставилась я на женщину. – Этот больше не вернется. Он упокоился и обиды больше на вас не держит. Но почему вы решили, что в доме был лишь один призрак?

Усмехнувшись одобрительно тому, что мои слова возымели успех, тряхнула волосами и двинулась на выход.

Не сделала и трех шагов как за мой локоть снова схватились.

– Освободи! Очисть мой дом! – прошептала в страхе оглядываясь вдова. – Я заплачу! Заплачу сколько скажешь! Я богата! Только дай мне спокойно жить в этом доме!

– Спокойно жить?! – хохотнула я, снисходительно смотря на лицо вдовы.

Она была красивой. Такой красотой в пятьдесят мало кто может похвастаться. Неудивительно, что у нее был любовник, а может и не один. Она уже успела состроить молящий взгляд, слезки на глаза набежали. Но на меня такое не работает. Жалость к людям атрофировалась еще несколько лет назад.

– Договор был на одного, – холодно произнесла я, с силой сжав руку женщины и отцепив ее от своего локтя. – Нужно было думать прежде, чем заключать сделку. Прощайте!

С чувством выполненного долга я приблизилась к двери и уже открыла ее, как женщина решила оставить последнее слово за собой.

– Будь ты проклята! – завизжала вдова. – И весь твой род! Чтоб ты была одна-одинешенька всю свою жизнь. Вот тебе мое проклятье! И оно исполнится!

– Я уже проклята, – насмешливо произнесла я, оборачиваясь к вдове. – Быть некромантом – это высшее проклятье в мире, и я буду жить с ним до конца своей долгой жизни. Ваши же слова пустотелы и никому кроме вас не могут причинить вреда. И мой вам совет – будьте осторожны, спускаясь по лестницам. Домовой настолько оголодал, что и человечины не против вкусить.

Напоследок метнула взгляд в один из углов дома, прищурилась, кивнула пустоте и удалилась на улицу.

В солнечный день здесь привычно царило беспокойство. Все сновали по своим делам, передвигаясь кто перебежками, а кто и прогулочным шагом. В таком виде можно было и различить зажиточных от совсем бедных. На Севере все было другим. Количество золота заменялось теплотой тулупа, пуховика, пальто или куртки. А уж если на тебе магически заговоренная верхняя одежда, сохраняющая тепло – ты очень богат. Однако в сравнении со столицей, на Севере таких рьяных разделений не было. В теплой одежде ты или в тонком пуховике – ты в первую очередь человек. Добродушнее людей, чем на самом крайнем Севере, я еще нигде не встречала, хоть и прошла своими ножками всю столицу два года назад, пока не остановилась на этом месте.