– Перспективы? – переспрашиваю, боясь поднять голову и встретиться с ним взглядом.

Кирилл.

Шумно сглотнув ком в горле, Ксения подняла на меня взгляд. В ее глазах испуг смешался с искренним интересом. Совсем, как у маленькой девочки, которая раздумывает, стоит ли совершать поступок, за который потом влетит от мамы с папой.

– А есть какие-то перспективы? – спрашивает чуть слышно.

Ее взгляд опасливо, даже мельком скользнул по моему лицу, чуть задержавшись на губах. Смешная она, по-детски забавная. И спрашивать не нужно, о чем сейчас думает. Все же на лице написано, как в открытой книге.

– Конечно, – заверяю ее, – после того, как мы договоримся о правилах.

– Ни о чем мы не будем договариваться! – противится упрямо.

Видишь ли, Ксения, я уже все решил, пока ехал сюда от общежития. Хватило двух сигарет, чтобы понять, что лучшего варианта мне не найти. Красивая чистая девочка. Что еще нужно, чтобы забыть о предательстве жены? Правда, раньше я никогда не платил за секс, мне это было не нужно. Да вот только, почему нет? Потому, что, если хорошо подумать, то все мы чем-то платим в отношениях. Временем, энергией, эмоциями, нервными клетками, которые не восстанавливаются. И да, деньгами тоже. А, если кто-то скажет, что это вовсе не так, то пусть уговорит хотя бы одну приличную девушку, не сводив ее, хотя бы раз, в ресторан. Так почему бы сразу не обсудить прейскурант? От этого же одни плюсы. И время экономим, и нервы.

– Слушай, – говорю, засунув руки в карманы брюк, – давай пропустим ту часть диалога, в которой я тебя долго и старательно уговариваю согласиться. И сразу перейдем к сути. Сколько ты стоишь?

Девушка замолкла, резко захлопнув рот. Ее щеки стали еще пунцовее.

– Я не знаю, – наконец, смогла она промямлить.

И смех, и грех, ей-Богу! Как она планировала провернуть свой план, если не знает самого главного? Мне уже начинает казаться, что ее слова о богатом любовнике были лишь частью показушной бравады. Увы, детка, слово не воробей, и соскочить я тебе не дам.

– Ладно, не знаешь, – говорю, изо всех сил стараясь подавить улыбку, – как тогда нам быть?

Я обхватил пальцами ее подбородок, потянув его вверх и заставляя девушку заглянуть мне в глаза. Ксения замерла, забыв, как дышать. Совсем, как девочка, которую ни разу не касался мужчина. Но это вряд ли. Девушки в наше время не столь целомудренны. Да и во времена моей молодости встретить такое чудо было большой редкостью. Пришлось выпустить ее подбородок из захвата. А то, не ровен час, еще начнет задыхаться.

Девушка сделала глубокий вдох, снова опустила глаза. Сама не понимает, насколько очаровательно выглядит ее смущение.

– Чего ты хочешь, Ксения? – спрашиваю девушку, начиная кайфовать от ее застенчивости. Есть в этом что-то чистое, непорочное. То, что я успел отвыкнуть видеть в женщинах.

Девушка сделала шаг назад, потом еще один, увеличивая между нами дистанцию. Она, все еще, с опаской смотрит на меня. Но теперь, будто, решается, согласиться или нет.

– А что вы можете? – спрашивает, сжав ручки в кулачки.

В контексте беседы этот вопрос прозвучал двусмысленно. Но вряд ли она поняла это.

– Все, – говорю, – в пределах разумного.

Забавный у нас выходит диалог. Если бы кто услышал, подумал бы… Черт! Трудно представить, что можно подумать!?

– Ничего сверхестественного мне не нужно, – говорит Ксения, упрямо заставив себя поднять выше подбородок. – Мне, вообще, от вас ничего не нужно.

Еще как нужно! И ты хорошо это знаешь. Да при том ритме, который ты набрала, долго же не протянешь. Это не кино про супергероя. В реальной жизни люди устают и болеют. Особенно в те моменты, когда все и сразу. Невозможно прыгнуть выше головы, и ты не сможешь.