– Ну, племянница… Целоваться с властью я не буду… Непривычно… Да и противно… Оставляю это занятие другим… Тем же ура-патриотам, живущим мечтами чем-либо поживиться с барского стола.

Я встала:

– Вот за это тебе, дядюшка, как выражается молодое поколение, – респект и уважуха, – легонько погладив старика по стремительно редеющим волосам и еще раз чмокнув в щечку, припустив пафоса, который, мне думается, в данном случае вполне уместен, добавила. – Гордый человек – сильный духом человек и ты у меня именно такой.

– Чай, подзагнула, племянница?

– Ни на грамм! Что же касается власти, – добавила я, – то… Пусть идет далеко и надолго.

И мы, не сговариваясь, одновременно рассмеялись.

Столь терпеливого и благодарного слушателя, чем я, пожалуй, у моего любимого дядюшки никогда не было. Заскочила, вот, опять же на минуту, а засиделась на час.

Сидим вдвоем. Пьем чай. Разговариваем. Не про политику, которой дядюшка отдает предпочтение, а я же, напротив, терпеть не могу, поэтому увожу в сторону, подальше от политических склок и свар.

Хватило ума (баба и что с меня возьмешь?) ни к селу, ни к городу ляпнуть:

– Дядюшка, поклонниц у тебя, думаю, хватало… На виду всегда был.

– Хм, – дядюшка отправил в рот печенюшку, запил чаем и только после этого заметил. – Как тебе сказать…

– Скажи, как было.

– Было дело… Когда-то… Не пообижусь. Особенно, когда с молодежью работал… Да.. Я ведь, сама видишь, не из тех… Судьбой обделен.

– Скажешь, – я покачала головой.

– В том смысле, что, – он поспешил с уточнением, – комплекции… не то, чтобы… Ростом тоже не на зависть… В годы моей юности качаться как-то не в моде считалось. А девчонки, как прежде, так и нынче, гренадерской стати парнишек предпочитают.

Я заметила:

– Не телом богат мужчина, а мозгами и духом.

Дядюшка, рассмеявшись, подмигнул.

– Всё правильно, а сама? Вон, какого крепкого мужичка выбрала.

– Само собой получилось… Специально не выбирала…

– Гм… Все говорят… Значит, вот так… Конкурировать приходилось… Часто…

– Чую, обставлял конкурентов?

– Врать не стану: бывало… Вот случай такой…

– Это после какой женитьбы?

– После первой, племянница… Когда в разведенных какое-то время ходил… Вот… Познакомился с девчушкой: ей восемнадцать, а мне двадцать семь. Валюшкой звали. Белокурая, круглолицая. На лбу – чёлочка, в серых глазах – поволока. Спокойная. Вечно задумчивая. Штукатуром-маляром работала на стройке. После строительного училища. Словом, как говорит нынешняя молодежь, зацепила. Крепко. Думал, что навсегда… Да… Не о том речь… Знаешь, спортивный интерес зажегся после того, как узнал, что у Валюшки парень есть. Мастер спорта по вольной борьбе, между прочим. Призер чемпионата России. Так сказать, не мне чета.

– Почувствовал конкурента и…

– Особенный азарт проявился. Захотелось щелкнуть по носу соперника.

– Как, удачно?

– Нормально… Увел девчонку… Оставил на бобах борца. Только между нами, племянница: у Валюшки-то я стал первым мужчиной… Ну, понимаешь?..

Я рассмеялась:

– Трудно не понять.

Дядюшка вздохнул.

– Такие мои дела.

– Испортил девчонку и – в кусты?

– Думал жениться… после того, как всё случилось, однако не срослось.

– У Федорки – всю жизнь отговорки.

– Да… нет… Планировал серьезно.

– Что могло помешать? Может, первый сексуальный опыт пришелся девчонке не по душе?

– Вроде, все было в порядке… Мы еще долго встречались, с полгода, а потом… Не предупредив даже меня, исчезла.

– Как исчезла?!

– Обыкновенно… Тайком уволилась и испарилась.

– Странно. Не пробовал искать?

– Обиделся за ее выходку… К тому же времени тогда не было, чтобы дела сердечные решать.