Парень в белой шляпе прикусил губу, чтобы сдержать смех. Выпрямился и сделал серьёзный вид. Я опомниться не успела, как манящая карамель на палочке очутилась в моей ладони.

– Большое спасибо! – сказала я, улыбаясь, словно малое дитя. Приблизила ко рту леденец и уже собралась засунуть под щёку, но знакомая пятерня в кожаной перчатке выхватила у меня карамель. Я в недоумении уставилась на Тристана, а тот безмолвно зажал в левом кулаке отобранную конфету.

– Что ты творишь, – лишь успела я проворчать, как вдруг из его руки заструилась кровь и я осознала: «Трист только что спас мне жизнь!».

Душистый леденец из блэквимической карамели стал острым, как лезвие. Оставив глубокий порез, он внедрил яд, парализовавший моему защитнику левую руку до запястья. Затем вражеское орудие вырвалось из неподвижной ладони Железняка и, обратившись сахарным песком, развеялось по полу.

Парень в белой шляпе не сдвинулся с места: растягивая пухлые губы в наглой ухмылке, он взмахнул картой, которую стащил у меня, точно веером. Железняк не растерялся. Пусть его демма не успела до конца восстановиться, а левая рука была повреждена, он подготовил одну из волшебных карточек с восьмиконечной звездой, такой же, как и блэквимический символ у него на лбу.

Тристан готов был призвать револьвер. Мне же хотелось высказать дерзкому недругу в белой шляпе всё, что я о нём думаю, но к мулату подошла маленькая девочка.

– Дяденька, дяденька! У вас очень вкусные конфетки! – малышка протянула ему десять вальстонских рублей и попросила добавки.

Блэквим в белой шляпе обслужил её, как ни в чём не бывало. Радостная девочка ускакала к родителям, что ожидали с чемоданами через две скамейки от нас, а злодей обратился ко мне и Железняку:

– Детишки любят мои сладости. Сегодня раздал тринадцать штук.

Я оглянулась вокруг: в одном только зале ожидания его «отрава» была в руках восьми человек – они были заложниками.

– Не надо, – шепнула я Тристану, дёрнув его за плечо, – если ты используешь силу, он навредит всем этим людям…

Железняк опустил волшебную карточку, а я с презрением уставилась на врага.

– Кто ты такой? Ради чего всё это? – нужно было потянуть время, пока не вернётся Виталик: на него была вся надежда.

– Блэквим с самой бесполезной способностью… Я превзойду всех вас, – усмехнулся враг, сложив путеводитель с зацепками о местонахождении создателя зомби и спрятав в карман бридж.

– Можешь звать меня Сластик. Я выполнил лимит на сегодня. Так что пора прощаться.

– Сластик?.. Погоди. Как же рука Тристана?.. Что будет с этими людьми? Зачем тебе наша карта? Ты что-то знаешь о создателе упырей?

– Какая любопытная, – Сластик продолжал улыбаться. – Мой сахар содержит особый токсин. Антидот есть только у меня, но твой друг его не получит, – лицо блэквима в белой шляпе стало зловещим. – Мои конфеты безвредны, пока я не решу обратить их в яд. Сейчас я уйду. Не пытайтесь меня преследовать, иначе все эти люди умрут.

Он повернулся к нам спиной и, помахав рукой, зашагал к выходу. Прежде чем Сластик оставил зал ожидания и растворился в толпе, его сахар, рассыпанный на полу, собрался в буквы и построился в слова: «Жди и бойся, Полина Воробьёва! Совсем скоро ты потеряешь свободу, а твои друзья – жизнь».

– Я вновь подвела… – моему разочарованию не было ни конца, ни края.

– Не вини себя. Я тоже хорош… – Железняк попытался меня подбодрить. – Где Виталик? Похоже, нас здесь поджидали.

– Трист, твоя рука! – воскликнула я, заметив, что из раны на его ладони продолжает течь кровь. Я рванула к рюкзаку Ярилова, достала аптечку и оказала Тристану первую помощь.