– Построили только один виман для подъема на большую высоту, – перебивает его Ида Павловна. – Именно на этом вимане я и поднималась в стратосферу. Сколько же лет с тех пор прошло… Так что же, вы его не угнали?

– На вимане не доставало одного движителя. И я побоялся, что мы не сможем удержать судно в воздухе. А потом… Потом на верфь заявилась Тайная канцелярия.

София Павловна отодвигает в сторону тарелку. Подперев ладонью подбородок, она со странным выражением на лице слушает Гелия.

– Верно. Помниться, один из вихревых движителей вышел из строя, и мы садились на трех, – говорит Ида Павловна. – Я одного не могу понять, зачем вам сдался этот виман?

– Мы хотели сбежать, – отвечает Гелий. – Мой брат говорил, что если мы будем подниматься все выше и выше, то доберемся до края…

Сестры Брошель-Вышеславцевы переглядываются друг с дружкой.

– У тебя была мерцающая эпилепсия? – спрашивает негромко Ида Павловна.

– Они называют это падучей, – поправляет её младшая сестра.

– Да, госпожа. И у меня и у моего брата этим летом случилась падучая. В один день, в одну и ту же минуту, – говорит Гелий.

Он вспоминает, как остановился посреди заводского двора, потому что вокруг сделалось необычайно тихо. А потом с неба стал валить снег. Снега было так много, что у Гелия закружилась голова. Стоящий неподалеку Наум выронил из руки тяжелый инструмент. Он смотрел по сторонам изумленным медленным взглядом, и тогда Гелий понял, что старший брат видит то же, что и он. Сквозь снежную завесу угадывались очертания города, знакомого и в то же время чужого, и где-то вдалеке горели холодные синеватые огни. Гелию захотелось выйти за заводские ворота, но он успел сделать лишь пару шагов. А потом его сознание погасло, словно кто-то задул пламя свечи, и Гелий, как кукла повалился в раскаленную полуденным зноем пыль…

– Вот же удивительная история, – качает головой Ида Павловна. – Я еще не слыхала, чтобы приступ случался у двух людей разом.

Она высекает искру вечным огнивом и принимается раскуривать трубку.

– Так ты хотел спросить о той экспедиции?

– Да, госпожа.

– Что же, я расскажу… Мы поднялись на высоту немногим меньше ста верст, когда виман на полном ходу врезался в небесный купол. Удар был такой силы, что я боялась, как бы корпус не треснул. Корпус остался целым, но один движитель вышел из строя. А в иллюминаторах потрескались стекла… Вот тогда-то мы и узнали, какая под куполом стоит адская жара! Теперь я понимаю, что по-другому и быть не могло, – ворчит Ида Павловна. – Во-первых, горячий воздух поднимается наверх. И потом, там же ходит солнце… Насколько я могу судить, солнце не слишком велико. Такой раскаленный пышущий жаром колобок.

– Значит, мой брат ошибся, – говорит Гелий. – На вимане отсюда не сбежать.

– Я уже пробовала, – невесело усмехается Ида. – Зато теперь мы знаем, как обстоят дела. Наш маленький мир накрыт сверху стеклянным куполом, будто крышкой. А по краям его окружает отвесная ледяная стена. Нас словно заперли в этом месте…

– Как ты посмел разговаривать с госпожой? – спрашивает экономка, заходя в гостиную. – Ида Павловна, простите, этот раб совершенно не обучен этикету. И вдобавок глуп, как пробка. Как я его не луплю – все без толку. Простите, если он вам досаждал…

Ухватив Гелия за кожаную петлю, пришитую к маске, Татьяна Измаиловна выводит муниципального раба в коридор. Ида Павловна затягивается трубочкой и задумчиво смотрит Гелию вслед.

– Я же говорила тебе, не смей открывать рот! Мало я тебя порола? Вижу, что мало… – доносится из коридора голос экономки и цоканье ее каблучков.