– «Театр Адельфи» всего лишь малопристойное заведение с размалеванными актрисульками и сомнительными постановками.

– Что делает его прекрасным прикрытием для такого клуба, ты не находишь?

– Нахожу. – Сассекс сложил газету и допил свое виски. – И в самом деле, блестяще. Ты уверен?

– Я знал, что где-то видел эту картинку, – пробормотал Блэк. – Вспомнить, где именно, – лишь дело времени. В одну из предыдущих ночей меня окончательно одолела скука, и я решил посетить какое-нибудь незамысловатое шоу.

Герцог вздернул бровь. Блэк одарил его красноречивым взглядом.

– Я не нуждаюсь в твоих порицаниях, Сассекс, – резко бросил он, – поскольку получил сомнительное удовольствие, слушая в течение нескольких часов ужасное пение и любуясь еще более кошмарными танцами. Как бы то ни было, при выходе из театра я обратил внимание на одно объявление. Тогда я не стал в него вчитываться, однако сегодня днем, после того как доставил мисс Фэрмонт домой, велел кучеру вернуться в Стрэнд и заполучил вот это. Афишка висела над дверями у входа в театр.

– Мисс Фэрмонт, говоришь? – полюбопытствовал Сассекс, беря рекламное объявление из рук Блэка. – И что же она там делала?

– Ходила в аптеку.

– А мисс Эштон? – Сассекс взглянул на приятеля поверх объявления.

– Ее там не было.

Глаза герцога помрачнели.

– Это рекламное объявление приглашает посетить клуб, однако нет ни адреса, ни информации, как с ним связаться, или что представляет собой «Дом Орфея».

– Я понимаю. Возможно, перед нами часть искусно продуманной стратегии, создающей атмосферу притягательности вокруг заведения. Я подозреваю, это один из тех самых в высшей степени элитарных клубов. Чтобы туда попасть, мужчины готовы пойти на любые жертвы. Некое мистическое заведение с ритуальным посвящением и тайными церемониями.

– Очень похоже на масонскую ложу, – усмехнулся Сассекс.

– Думаю, «Театр Адельфи» – хорошее место, чтобы начать наше расследование. Даже по размерам вполне подходит для проведения собраний членов подобного клуба. Возможно, проведя там ночь, нам удастся разведать о нем больше. Я слышал, театр закрыт по средам, возможно, потому, что это день встречи клуба? Или существует специальный зал – в таких местах всегда устраивают потайные комнаты для пущего драматического эффекта.

Подавшись вперед, Сассекс вернул объявление.

– Мне это не нравится, Блэк. Все мои инстинкты кричат о том, что проклятый клуб имеет какое-то отношение к Люси. И да поможет мне Бог, если он расположился в «Театре Адельфи». Конечно, мне следовало бы поразмыслить о чаше, медальоне и кровавом хаосе, в который ввергнется мир, если они попадут не в те руки, но, клянусь, все, о чем я могу сейчас думать, – это Люси и то, как ей удалось оказаться замешанной в эти опасные дела.

– Я собираюсь в театр, потолкаться там, порасспросить о «Доме Орфея». Посмотрим, что мне удастся разведать, и решим, имеет ли это какое-либо отношение к пропавшим артефактам. Не беспокойся, Сассекс. Репутация леди Люси останется незатронутой, и мы обязательно отыщем реликвии. Господи, мы же совсем не хотим, чтобы стало известно о том, что чаша и медальон обладают сверхъестественной силой изменить мир.

– Ты же говорил, что не веришь в это. По-твоему, это лишь средневековые легенды.

Пожав плечами, Блэк вновь уселся в свое кресло и пристально уставился на пламя в камине.

– Возможно, мне и недостает веры, но это не означает, что я должен все бросить. Вот уже более пяти сотен лет проклятием моей семьи было следить за злосчастным медальоном и прятать его от мира. Я не могу просто так отбросить все мои обязанности. Я должен разыскать реликвии, верю я или нет в то, что они обладают нечестивой силой.