Женщины вокруг буквально мрут, как мухи))

И это правда, довольно редкое такое психическое расстройство. И редко даже и диагностируется. Потому что: хрен поймаешь.

Это нужно все же с поличным, за руку схватить. Обыск там в доме провести. С ордером. Обнаружить сильнодействующие яды. Типа там, в холодильнике. Или в кладовке. А кто тебе этот ордер запросто так выпишет?

И потом: человек вот долго-долго болел. То, что он по результатам умер, так это никого не удивляет. Тем более, что предметом «заботы» в в этом случае являются самые близкие люди. Предпочтительно дети там, или старики. Ну или – немолодые жёны. Которые и пожаловаться-то никому не могут. Да им самим и в голову не придёт.

И в семье вообще-то царит страшная любовь. И искренняя забота. И лекарства пачками. Даже и коробками там. Вообще ящиками!

Но на самом деле про этот самый синдром Мюнхгаузена есть кое-какие напоминания. Даже и в общем культурном пространстве.

Например, даже и в популярных сериалах. В сериале «Мост», например, скандинавском, так там просто-таки целый побочный сюжет. Потому что героиня в своё время собственную мать в этом самом симптоме заподозрила. Ну, у неё младшая сестра бесконечно болела.

Но она доказать ничего не могла, поэтому обвинила уже родителей в сексуальных домогательствах. Только бы эту свою сестру из дома уже поскорее к себе забрать.

Или ещё, как раз в вышеизложенном сериале: «Острые предметы». С Эми Уотсон.. ( Как она на съёмках дубу вообще не дала. Никакого таланта не хватит))

Так там мамочка, страшно, кстати, благородная и заботливая, аристократка хренова, всех своих дочек постаралась свести на нет.

Заботилась там о них, лекарствами поила. Мандаринчик чистила.

Когда вообще в дом вломилась уже полиция, и когда девочки эти уже были при смерти, едва и вообще откачали, ещё бы час – и все, так чего только у этой мамочки в аптечке ни нашли. Начиная от крысиного яда и заканчивая тяжёлыми наркотиками…

И она всем этим девочек своих поила. Прямо вот на кухне изображала собственного приготовления микстуру. Сиропчик розовый ещё добавляла. И сахар.

Потому что ей страшно нравилось. За ними, за больными, ухаживать.

Так она чувствовала себя хорошей матерью.

Главное, что нужной. Вот до бесконечности.

Вот давайте все, уже с этим вообще считаться! Вот просто-таки сдохнем! Только чтобы мамочка не сомневалась, что она – хорошая мать!

Вот уж действительно: главный вопрос современности. За который жизни не жалко))

Главное, что она чувствовала себя нужной. А это, конечно, важное чувство.

Тока фига ли ее девочкам было от этого много счастья? Если они чуть жизни обе не лишились? (Третья девочка так, собственно говоря, и лишилась. И страшно красивые были похороны)

Ну, короче это – сложное такое психическое расстройство. И трудно доказуемое.

Но вот если вы внезапно начинаете болеть… И всеми на свете болезнями… Которых одновременно просто и вообще не бывает… И каждая из них знаменует летальный исход…

И при этом, стоит вам куда-нибудь из дому свалить, как у вас ровно что через день все как рукой снимает – и вы даже не можете и вспомнить, что это было, так следует вообще-то насторожиться.

Не дай бог у кого-то из ваших «родных и близких» – этот самый синдром Мюнхгаузена. Особенно, если они вас слишком сильно любят…

Не только любовь

Вот о доброте. О дружеской поддержке. О сочувствии.

Я в последнее время много об этом думаю – ну, у меня период такой. И вот я всем советовала бы быть внимательными насчёт дружеской поддержки. Да и там – всякого искреннего сочувствия.

Вот когда человек, с которым у тебя были прекрасные, но совершенно не близкие отношения, вдруг озаботился твоей судьбой и прямо- таки бросается тебя спасать. Не считаясь там даже и с неудобствами.