Всё выглядело совершенно обычно, пока я не заметил, что в квартире пахнет тревогой. Этот запах не спутать ни с чем: он прячется в быстрых шагах Кармен, в её коротких, отрывистых фразах по телефону, в том, как она забывает погладить меня по голове, проходя мимо. Я сразу понял – что-то случилось, и это «что-то» не похоже на мелкие неприятности вроде разбитой кружки или пропавшего носка. Я наблюдал, как она лихорадочно роется в ящиках, вытаскивает папки, пересчитывает бумаги и снова убирает их обратно, будто надеется, что нужный лист сам выпрыгнет из стопки и скажет: «Вот же я!».

Я решил не мешать, но и не уходить далеко. Мне было важно быть рядом, чтобы не пропустить ни одного движения. В такие моменты я чувствую себя не просто собакой, а частью команды, пусть и самой молчаливой её частью. Я устроился на полу, положил голову на лапы и внимательно следил за каждым жестом Кармен. Она то садилась на корточки, то резко вставала, то вдруг начинала искать что-то в совершенно неожиданных местах – в шкафу с обувью, в кухонном ящике, даже в корзине для белья. Я знал, что если бы я мог говорить, я бы спросил: «Что ты ищешь?» Но мне оставалось только наблюдать.

В какой-то момент Кармен остановилась у окна, глубоко вдохнула и закрыла глаза. Я видел, как она сжимает кулаки, будто пытается взять себя в руки. Я подошёл ближе, ткнулся носом ей в колено и тихо вздохнул. Она присела рядом, обняла меня за шею и прошептала:

– Прости, Рокки, сегодня не до игр.

Я понял, что сейчас лучше всего просто молчать. Иногда молчание – это тоже поддержка.

В комнате раздался звук падающей книги. Я вздрогнул, но Кармен даже не обернулась. Она продолжала перебирать бумаги, вынимала из папок какие-то листы, шуршала файлами, время от времени бормотала себе под нос. Я слышал знакомые слова: «контракт», «копия», «отчёт». Всё это казалось мне набором звуков, но по интонации я понимал – речь идёт о чём-то очень важном.

Дон Педро появился в дверях гостиной, лениво потянулся и сел у стены, наблюдая за происходящим с видом верховного судьи. Его не волновали человеческие заботы, но он не мог упустить возможность понаблюдать за чужими бедами. Я посмотрел на него с лёгкой завистью: коты умеют оставаться равнодушными к тому, что происходит вокруг, а я всегда переживаю за свою семью.

Время тянулось медленно. Я слышал, как за стеной кто-то смеётся, как на улице проезжает велосипед, как в соседней квартире хлопает дверь. Всё это было где-то далеко, а здесь, в нашей квартире, царила напряжённая тишина. Я чувствовал, что беда уже здесь, она притаилась в углу и ждёт, когда Кармен сдастся.

Я решил, что должен попытаться помочь. Я начал обход по квартире, обнюхивая всё подряд: ковры, диваны, подушки, даже стопку газет, которую Кармен всегда оставляла на подоконнике. Может быть, нужная вещь пахнет чем-то особенным? Я вспомнил, как однажды нашёл её потерянную серёжку – тогда я гордился собой целую неделю. Может, и сейчас получится?

Я заглянул под кровать – там было темно и пыльно, но ничего подозрительного. Я проверил корзину с игрушками, внимательно осмотрел все свои заначки, где иногда прятал кости или старые носки. Всё было на месте. Я даже попытался заглянуть в ящик комода, но он был слишком тяжёлым для моей лапы. Я вернулся в гостиную, где Кармен уже сидела на полу, окружённая бумагами, и выглядела совсем потерянной.

В этот момент зазвонил телефон. Кармен вздрогнула, схватила трубку и начала быстро говорить. Я слышал в её голосе тревогу, даже испуг. Она объясняла кому-то, что не может найти документы, что всё проверила, что не понимает, как это могло случиться. Я видел, как у неё дрожат руки, как она кусает губу, чтобы не расплакаться. Мне захотелось залаять, чтобы отвлечь её, но я сдержался.