– А если я не хочу учиться в этом вашем политехе?

– Не хочешь – не будешь, – легко согласился Догс. – Вернешься на работу.

Он кивнул, подводя черту под разговором.

Я, конечно, никуда не пойду. Что за глупости. Работу брошу – а жить на что? На какие жи-ши? Я хотела спросить об этом Догса. Но, к своему удивлению, задала другой вопрос:

– Какой факультет-то?

– ФИЦИ, конечно. Если забудешь, сверься с визиткой.

– И… что это за ФИЦИ?

– Придешь и узнаешь. До встречи, прекрасная девушка Женя Голубева.

Фиг вам, никуда не пойду, думала я, выслушивая гневные вопли дяди Сашка: «Раньше не могла сказать, где я тебе замену найду?» и его же уговоры: «Ну Женечка, ну золотко, ну еще недельку». Не нужен мне ни ваш политех, ни это ваше ФИЦИ, я вообще в Москву на будущий год, на заочку.

К своему несказанному удивлению, следующим утром ровно в десять я стояла возле парадного входа в политехнический институт, сжимая в руках папку с аттестатом, паспортом и справкой о состоянии здоровья. И не без досады думала, что гадский Догс все-таки умудрился меня загипнотизировать. Вопрос – зачем ему это надо? Неужели правда недобор? Занятия начинаются через два дня, кто меня зачислит? Списки абитуриентов давным-давно преобразовались в студенческие.

Но раз уж приперлась, надо хотя бы посмотреть. А потом вернусь к морковке-петрушке-капусте. Мы с дядей Сашком сошлись на трех днях, чтобы одуматься. Но мне хватит и одного.

Я взялась за ручку и потянула высокую тяжелую дверь. Шагнула в полутемный коридор.

И замерла.

Там, на улице, морковка и помидоры еще немного перевешивали.

А здесь… Здесь меня ждали тайны, волшебство и открытия. Тайны вселенной, волшебство науки и…

И открытия тяжелых дверей. Например, сейчас надо открыть первую слева. А за ней…

Вытянутая комната с длинным рядом столов. За тремя из них сидели четыре девушки.

Я аж зажмурилась. Открыла глаза.

Четверка умопомрачительных красавиц никуда не исчезла.

Невозможно поверить, что в нашем заштатном городишке водятся такие экземпляры. Клава Рубероид, Норма Джин Бейкер, Вера Горячая и Наталья Землянова словно сошли кто с подиума, кто с небес. Закрой рот, сказала я себе. И прекрати таращиться.

Первая мысль: может, и я стану такой же после двух-трех годков обучения?

Вторая: на учебу принимают только за внешность.

Третья: кого и как здесь обучают?!

Четвертая, и последняя: надо валить.

– Поступать пришли? – пропела Клава Рубероид.

Я зачем-то прокашлялась и кивнула.

– Ну и чего стоять столбиком? – подняла бровь-ниточку Землянова. – Бумажки-то свои доставай.

Норма Джин укоризненно покачала пергидрольными кучеряшками – зачем, мол, время отнимаешь у занятых людей. Блин, может, я не туда попала? Может, ФИЦИ – это факультет кинематографии? Или интимных услуг?

– Привет, – раздался сзади девчачий голосок.

Я резко повернулась, ожидая увидеть очередную красотку, и с облегчением выдохнула.

Похоже, не только меня загипнотизировал нафталинный Догс. Еще одна выпускница пришла поступать в политех. Невысокая, темно-рыжая, курносая. Не худая, но и не толстая. В джинсиках и простой футболке.

«Будем дружить», – решила я.

– Ты с документами? – девчонка протянула руку. – Давай сюда.

– Зачем? – тупо спросила я.

– Ты же сдавать, верно? Я сейчас по спискам проверю. Тебя как зовут?

– Голубева Евгения. Анатольевна.

– Очень хорошо, Анатольевна. Я – Сима, Серафима Серова. Девочки, посмотрите, есть у нас Голубева?

Я разинула рот. Девочками она назвала четырех небожительниц. Да так запросто, словно имела на это полное право.

Дальше произошло и вовсе невероятное. Серафима нахмурилась и покачала головой. Сказала: