Волки от боли подвывали и старались поскорее покинуть это место.

– Куда? – закричала собака сбегающим волкам. – А ну стойте! Мы вам еще не все камни показали. У нас самые большие – на дне корзины… что ж вы такие нетерпеливые-то. Эх. Ушли. А мы чего еще сидим. Пошли слазить уже, – поторопила она своего хозяина.

– Хорошо. Слазь.

– А почему я первый? Давай я после тебя. А то, кто их знает, кто это такие, и что у них на уме, – указал пес на гостей. – Странные они какие-то.

– Тогда я слажу первым, а ты несешь корзину, – поставил условие мальчик.

– А почему сразу я-то?

– А ты с корзиной в зубах не такой разговорчивый.

– Ну, уж нет. Это, между прочим, ущемление прав. Сам неси свою корзину! У тебя для этого руки есть.

– Договорились, я слажу с дерева первым и несу корзину, а ты в течение часа будешь молчать, – продолжали собеседники перепираться на ветке

– Что?! Целый час не выражать свои эмоции! Это вредно. Да я жаловаться буду!

– Куда?

– Куда? Куда-нибудь. Я еще не придумал. Но жаловаться все равно буду. Да даже вон туда к белкам пойду и пожалуюсь. Хоть они пожалеют…

– Какие они забавные, – шепотом произнесла Варя, с интересом наблюдая за спорщиками.

– Если ты не согласен, и против того, чтобы помолчать час, тогда вот тебе корзина, неси ее и иди вперед, – настаивал хозяин разговорчивого пса.

– Это, между прочим, давление на личность, – собака обиженно отвернулась.

В это время Варя чихнула. Участники дискуссии вспомнили, что они не одни, и обернулись к пришельцам.

– Будьте здоровы! – сказала собака.

– Спасибо, удивительный пес, – поблагодарила его Варя.

– Вот, ты слышал? Она назвала меня удивительным псом! Я у тебя удивительный пес, а ты меня эксплуатируешь и затыкаешь. Так что сам неси свою корзину. Пошли уже вниз, – и пес направился к стволу дуба.

– А ты первым хочешь спуститься? – уточнил у него молодой человек.

– Какая разница: первым или последним?

– И ты не боишься этих людей? – не мог понять такой быстрой перемены в своей собаке ее хозяин.

– А чего их бояться. По-моему, они очень даже милые. Они меня, между прочим, удивительной собакой назвали. А так меня еще никто никогда не называл. Они увидели мою одаренность. Они хорошие, а вот ты уже не знаю, – пес остановился и с укором посмотрел на идущего следом за ним по ветке мальчика. – Ты мне ни разу не говорил, что я у тебя особенный. Всегда только просишь помолчать. А я, может быть, прирожденный оратор. У, меня может, быть талант!

Добравшись до ствола, дискутирующие собеседники спустились и подошли к гостям. Вблизи ребятам удалось хорошо рассмотреть своих спасителей. Мальчик оказался щуплым и невысокого роста, на вид ему было лет тринадцать. Его светлые волосы были растрепанными, на маленьком вздернутом кверху носике сидело несколько крупных веснушек, уголки сомкнутых губ слегка приподняты, будто замерли в полуулыбке, а из голубых глазах смотрела доброта. Юных туристов удивила одежда нового персонажа. На нем была светлая бесформенная рубаха, подвязанная веревкой на поясе. Из-под рубахи торчали такие же неопределенной формы штаны, которые были широковаты своему хозяину. Незнакомец был спокоен и нетороплив в отличие от своей небольшой серой собаки, которая ни минуты не сидела на месте. Она постоянно прыгала, бегала, скакала, носилась, за кем-нибудь гонялась. Казалось, будто ей не знакомо такое состояние, как покой.

– Раз цветочек, два цветочек, три цветочек, – прыгал пес по поляне. – Раз кузнечик, два кузнечик, три кузнечик. Мясо стой! Хотя какое ты мясо? Приправа мелкая! Фу!