– И это не говоря о том, что будет, если пегасы тоже узнают о кризисе! – вставил Перси.

– Пегасы? А как же единороги? – Арона заинтересовало, что Перси упомянул только крылатых.

Тут впервые голос подали близнецы:

– Как шообшили королю… – начал Кей, шепелявя.

– …единороги закрылись ото всех в Елисейском Лесу! Оттуда доносятся только стоны, уууу! – закончил басом Кай.

Арон, положив слойку, задумчиво проговорил:

– Интересно, и что же они там такого делают?

– Пусть делают, что хотят, лишь бы к нам не совались! – вспылил Галахад.

– А откуда вам все известно? – Арон посмотрел на своих товарищей испытующим взглядом.

Перси ответил за всех:

– Наши отцы – доверенные короля Генриха. Им полагается знать такие вещи.

Разговор прервал трубный рев боевого рога. Пятеро курсантов сорвались с места, каждый взял зубами пергамент с белым пером. Скача по длинным извилистым коридорам, жеребята ориентировались на зов боевой трубы.

Они вбежали на усыпанную песком площадку, окруженную деревянной трибуной, как в амфитеатре. За стеной, отделяющей одну арену от другой, слышались шаги марширующих стражников. На безоблачном небе светило яркое солнце.

Арон посмотрел на деревянную балку, возвышающуюся на каменной стене. До заката солнца оставалась половина столба. Время течет быстро, когда есть с кем поболтать.

– Кадеты! – сотряс воздух старческий голос сэра Гавейна, стоявшего в центре арены. – Всем подтереть носы и строиться в ряд!

Жеребята спрыгнули с бортика на песок и встали в шеренгу. Сэр Гавейн грозно посмотрел на малышей и бросил к их копытам короткие мечи.

– Разбирайте!

Когда жеребята взяли рукояти мечей зубами, то заметили, что лезвия тупые и все в щербинках. Удары будут сильными, но не смертельными.

– Вы по очереди будете фехтовать, показывая свои умения. Каждый проигравший садится на землю и отдыхает, – сухо объяснил рыцарь. – Первыми выйдут курсант Арон Бурогрив, его оппонент Рыжегрив. Я буду в смотровой башне, – милорд указал копытом на огромную каменную колокольню, возвышающуюся над ареной. – Если увижу, что кто-то использует уловки подобно рогатому, тот вылетит отсюда! Всем ясно?

Жеребята ответили, держа мечи так, чтобы можно было говорить со стиснутыми зубами:

– Да, милорд!

– Хорошо, – одобрил Гавейн. – Начинайте!

И он удалился с арены. Ученики присели, и только Арон с Галахадом стояли. Они вышли на середину круга, приготовившись к поединку.

Первым ударил Галахад. Бурогрив удачно отбил и попытался атаковать. Однако Рыжегрив круговым движением резко парировал, и Арон чудом не уронил меч. Клинки скрестились, потом соскользнули, и пошла серия выпадов. Тупые лезвия глухо стучали на тренировочной арене. Челюсти сражающихся затекли от тяжести деревянных рукояток, а шеи налились ноющим огнем. Ни один не уступал в мастерстве. Сталь мелькала бликами в лучах солнца.

Противники пытались специальными оборотами вырвать друг у друга оружие. Остальные жеребята с замиранием сердца наблюдали поединок.

Думалось, бой не кончится никогда, но вот Галахад Рыжегрив начал уставать, и Арон резким захватом гардой за лезвие оппонента вырвал клинок, и тот со свистом упал острием в песок. Жеребята обменялись поклонами. А сэр Гавейн прокричал с башни:

– Перси, твой противник Кей! Галахад, Арон, отдыхайте!

Те кивнули и отошли на край арены. Галахад сказал:

– Ловко сражаешься, – у него подкашивались ноги.

– Спасибо, ух, фууух, – у Арона дыхание сперло от напряжения.

Оба жеребенка присели.

– Тебя отец… научил?

– Да, хуф. Как… как и тебя, наверное.

Жеребята разговорились, наблюдая, как Перси пытается взять верх над Кеем. Но буланый оказался неплохим мастером меча. Меж тем Арон и Галахад рассказывали о своих знаниях, о жизни во дворце и деревенской лачуге, о легендах и песнях, услышанных в детстве. Бурогрив рассказал о знакомстве с Карлом и желании встретиться с ним.