– Ты сказал, что не в первый раз уже попадаешься. Значит, они тебя знают?

– Нет, не думаю. Может, знали их отцы или деды. Или прадеды… И групп у них по миру много…

– Стоп-стоп! – Никки казалось это чистейшим безумием. – Деды, прадеды? Ты ничего не путаешь? Самому-то сколько лет?

– О, мать… – присвистнул Викто́р, – ты ещё ничего не поняла? Мы, ситкордисы, бессмертны. Ну, или почти бессмертны, не считая способов мессов. Короче, мне где-то, – Викто́р прищурил один глаз, высчитывая что-то в уме, – почти двести лет.

– Чего?! – Никки не верила своим ушам. – Расскажи мне всё, что знаешь о ситкордисах, – ей стало всё более интересно. – И вообще, где эти мессы? Почему мы ещё живы?

– Не буду даваться в подробности, но перед тем, как замочить очередного «сита», они должны провести ритуал. Они больные, да. Так что, у нас есть ещё время на историю.

В 1593 году, когда в Европе вовсю бушевала инквизиция, учёный – химик, а вернее – алхимик, по имени Пабло Согнаторе со своими учениками всё ещё пытались найти «философский камень» и путь к бессмертию. Несколько десятков людей погибли в результате его экспериментов. Он хотел, чтобы получился уникальный человек, который бы обладал способностью одним прикосновением руки превращать любой предмет в чистое золото. А также, чтобы тот жил вечно. Вот такой он был мечтатель-идеалист. Но делалось всё это с выгодой только для него самого. А после этого Согнаторе хотел сам принять эликсир молодости (или что там у него было?!).

И вот, после последнего эксперимента, очередной подопытный (его звали Антонио), наконец-то, выжил. Но, понимая, что он не подчиняется, алхимик приказывает уничтожить его. Ученики Согнаторе безрезультатно пытались поймать Антонио. Неистовый голод овладел им, и половина прислужников алхимика уже через минуты лежали на полу с разорванными грудными клетками. Остальные с ужасом сбежали. Сам Согнаторе всё это время в страхе наблюдал за происходящим из-за двери своего кабинета. Как только Антонио пошёл за ним, учёный схватил первое, что попалось под руку и запустил в убийцу, чтоб хоть как-то защититься. А под руку ему попался золотой кубок. Кубок угодил прямо в лицо Антонио. Ощущая адское жжение, Антонио вскрикнул от боли и скрылся.

Видя это, Пабло Согнаторе понял, что всё получилось наоборот: он хотел создать безвольную «золотую жилу», но получил монстра, боящегося золота.

Через несколько дней учёному удалось созвать оставшихся сподвижников. В ходе дискуссий решили, во что бы то ни стало убить монстра. Но как? Он же создавался бессмертным? Вот тут-то Согнаторе и рассказал о золоте и о его эффекте. Конечно, все воодушевились, узнав о том, что ситкордиса (а «монстру» уже дали название) всё-таки можно убить. И поклялись в преданности своего дела. А, если они не смогут его уничтожить, то это сделают их потомки. Короче, оттуда и пошла родословная мессоремов.

Гениальный алхимик решил отложить изобретение эликсира молодости и полностью посвятить себя делу первого ситкордиса и созданию самого эффективного оружия против него.

Но вскоре жнецы доложили неприятные новости: появились ещё ситкордисы. По районам убийств и их расстоянию друг от друга можно было предположить, что их уже четверо или пятеро, помимо Антонио. Они не понимали, как он это сделал?!

Прошёл год, прежде чем они поймали первый раз ситкордиса. За это время Европа содрогнулась от серии убийств. Отличительным знаком было, как ты догадалась, отсутствие сердец у трупов. Власти всё списывали на ведьмовской шабаш. Инквизиторы сожгли десятки невинных женщин, но убийства не прекращались.