– Хорошо. Могу я попросить главу пика помочь мне?

Даже если он задумал какую-то каверзу, Шэнь Цинцю ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Скрепя сердце он склонился над гробом и протянул руку:

– Прошу вас.

Придерживаясь за неё, Тяньлан-цзюнь поднялся на ноги. «Выходит, дело отнюдь не в скрытой слабости», – разочарованно подумал Шэнь Цинцю.

И тут до него дошло, что его движение не встречает сопротивления, словно он хватается за пустоту.

Однако его пальцы совершенно определённо сжимали предплечье Тяньлан-цзюня. Опустив взгляд, Шэнь Цинцю обнаружил, что рука ниже локтя ни к чему не присоединяется.

Его лицо окаменело.

Самого же оставшегося с пустым рукавом Тяньлан-цзюня это, казалось, ничуть не смутило:

– Ну вот, опять отвалилась, – с вежливым смешком отозвался он. – Могу я затруднить главу пика просьбой подать её мне?

У Шэнь Цинцю при виде всего этого на время пропал дар речи. По счастью, его пальцам не передалось дрожи, что охватила его душу, так что он как ни в чём не бывало протянул руку владельцу. Очутившийся за его спиной Чжучжи-лан приделал её обратно со щелчком – нет, правда, с натуральным щелчком, – как будто это было как для него, так и для Тяньлан-цзюня самым что ни на есть обычным делом.

Приделал, вашу мать!

«Ты что, типа, шарнирная кукла?!»

Присмотревшись повнимательнее, Шэнь Цинцю заметил, что не только место соединения руки, но и сосуды на других участках кожи приобрели нездоровый тёмно-фиолетовый оттенок, создавая пугающий контраст с белой кожей демона. Из-под ворота одеяния также выглядывали тёмно-серые пятна.

Поколебавшись какое-то время, Шэнь Цинцю благоразумно решил ни о чём не спрашивать.

Похоже, на сей раз взмах крыльев бабочки породил нечто большее, чем ураган. Первая догадка Шэнь Цинцю о том, что Чжучжи-лан использовал гриб солнечной и лунной росы, чтобы создать новое тело для Тяньлан-цзюня, была абсолютно верной, вот только «гриб бессмертия» оказался не слишком совместим с телом демона.

У души Шэнь Цинцю не возникало затруднений с новым телом, потому что, во-первых, гриб солнечной и лунной росы был взращён на его собственной крови и энергии, а во-вторых, субстратом для существования этого гриба была та самая духовная энергия, которая и служила основой совершенствования Шэнь Цинцю. Иными словами, они с грибом идеально подходили друг другу.

Ну а с Тяньлан-цзюнем всё было иначе. Будучи демоном, в своих практиках он использовал демоническую энергию – ничего удивительного, что «гриб бессмертия» естественным образом его отторгал. Тут ни о какой сохранности тела и речи быть не может – скажите спасибо, что оно не разлагается на ходу.

Тяньлан-цзюнь пошевелил новообретённой конечностью и с улыбкой произнёс:

– Право, как неловко. А ведь в том, что мы оба смогли покинуть гору Байлу, есть немалая заслуга главы пика Шэня.

Шэнь Цинцю украдкой бросил взгляд на безмолвно стоящего рядом с гробом Чжучжи-лана. Когда они впервые встретились в лесу Байлу, на него в змеиной форме невозможно было смотреть без содрогания. И всё же за все те долгие годы, что Тяньлан-цзюнь томился под горой, он ни на миг не покидал его, а заполучив «гриб бессмертия», без малейших колебаний использовал, чтобы сотворить новое тело для своего господина, даже не помышляя о собственной выгоде.

Что за воплощённая ода преданности!

– Вам следует благодарить за это Же… Чжучжи-лана, – отстранённо бросил Шэнь Цинцю, украдкой рассматривая фрески на стенах погребальной камеры. – Подумать только, столько лет прозябать отшельником на горе Байлу, тщетно ожидая возможности, которая может никогда и не представиться; воистину Тяньлан-цзюню можно только позавидовать – подобную верность нечасто встретишь.