Сажусь, стягиваю ледяную куртку, бросаю её рядом. С трудом снимаю ботинки, затем затвердевшие носки.

И тут замечаю то, от чего кровь леденеет в жилах.

Чёрные пальцы на ноге.

Кончики будто обуглились – угольно-чёрные. С усилием выворачиваю стопу – половина подошвы тоже чёрная, в язвах, из которых сочится кровь.

Пытаюсь согнуть пальцы – не получается. Растираю их – ничего не чувствую.

– Чёрт… – вырывается у меня.

По лестнице спускается охранник. Лицо хмурое, злое. Но, увидев мои ноги, выражение резко меняется.

– Пацан… что с тобой?

Он подходит ближе, но в последний момент замирает, уловив запах.

– Не знаю, – глухо отвечаю я.

– Давай скорую вызову.

– Если можно…

Он достаёт телефон, называет адрес. А я пытаюсь согреть ногу, пододвигаю её ближе к батарее. Кажется, чувствительность понемногу возвращается… или мне только так чудится.

– Чай хочешь? Я принесу.

– Пожалуйста…

Хотелось расплакаться, но я вовремя сдержался. Наконец-то хоть кто-то не смотрит на меня как на мусор.

Охранник вернулся, положил мне в руки бумажный стаканчик с кипятком. Я начинаю медленно пить. Губы трескаются от влаги.

Он молчит, ходит туда-сюда.

Входные двери хлопают. Охранник выглядывает через перила и быстро поднимается наверх.

Ко мне спускаются двое мужчин. От них несёт сигаретами.

– Бомж? – сразу спрашивает один, подойдя ближе.

– Да, – тихо отвечаю я.

– Документы есть? Паспорт, ОМС?

– Нету…

Они переглядываются, потом смотрят на охранника.

– Мужик, мы понимаем, ты помочь хочешь, но он нам всю машину сейчас облюёт, а в больнице ещё какую-нибудь ерунду устроит. Думаешь, оно нам надо?

Охранник молча слушает нотации.

– Вы хоть на его ногу посмотрите.

Никто даже не шевельнулся.

– Слушай, – врач вздыхает. – Мы его заберём. Но без документов его лечить не будут. Никто бесплатно держать его в больнице не станет. У тебя есть деньги на его лечение?

Охранник стоит, моргает пару раз, явно не веря своим ушам. По нему видно, что он растерян.

И так всегда. Кто-то пытается мне помочь, но в итоге ничего не выходит. Я не нужен ни родителям, ни друзьям, ни даже государству.

– Слушай, закрой рот, – вдруг срывается охранник. – От тебя воняет хуже, чем от него. Берите пацана и везите в больницу. Мне насрать, какие вы там оправдания себе придумаете.

– Ты так с нами не разговаривай, – огрызается второй врач.

Охранник лезет за телефоном. Я сначала подумал, что он нас снимать будет, но он начал что-то искать. Врачи терпеливо ждут, даже не глядя в мою сторону.

– Статья одиннадцать, федеральный закон триста двадцать три, – охранник тычет телефоном чуть ли не в лицо врачу. – На, читай! Экстренную помощь обязаны оказать без всяких документов! Всё, убедился?

Врач молча пробегает глазами текст. Второй медик недовольно цедит:

– Мы же сказали, что отвезём его. Чего ты завёлся? Нормально говорить не учили?

– Потому что вам плевать на него! Вы с утра уже бухие, по городу разъезжаете, бабки гребёте! По пятьдесят тысяч стимулирующих в месяц вам накинули, а вы всё с понтами!

– Мужик, мы тебе не подружки. И чужие деньги считать не надо…

– Стоп, – вмешивается первый врач. – Спасибо за помощь, мы всё поняли.

Поворачивается ко второму:

– Нам правда надо ему помочь. Всё, пошли, Серёг.

Охранник терпеливо ждёт, пока я натягиваю одежду и поднимаюсь по лестнице.

Каталка мне не нужна. Я ещё могу ходить. Да и врачи, если честно, ничего такого не предложили.

Они открывают дверь газели, усаживают меня внутрь. Второй врач, тот, что выглядит слегка раздражённым, садится вперёд, к водителю. Первый устраивается рядом со мной.

– Показывай, что у тебя там.

Я наклоняюсь развязать ботинок, и тут в скулу внезапно прилетает кулак.