Я перестала в это верить годам к десяти.

Меня окружали более прозаичные истории. Выгнали, бросили, оставили… Ни одного счастливого воссоединения семьи. Поэтому мы с Айвеном решили думать, что родители просто погибли. Так было проще.

– Это неправильно, – продолжал Клайд.

– В любом случае, мы никогда не узнаем, – ответила я.

– Ошибаешься, – он улыбнулся и подмигнул мне. – В кабинете директора лежат ваши досье. Там есть информация о том, как вы попали в приют.

Сердце необоснованно забилось сильнее, я выпрямилась и машинально потянулась к кулону на шее. Роб с нескрываемым интересом наблюдал за моей реакцией.

– Вы имеете право знать, – он коснулся моей ладони, но я уже так глубоко ушла в себя, что даже не отдёрнула руку.

Я перестала думать о родителях уже очень давно. Возможно потому, что шансов выведать о них хоть немного не было. Словно вернувшись на пять лет назад, я страстно захотела узнать тех, кому я вроде как обязана жизнью. Пусть так, пусть в приюте, но жизнью. Во мне возродилась необходимость понять, чьи гены в моём ДНК, какие предрасположенности передались мне по наследству, на кого я, в конце концов, похожа! Это желание – знать, откуда ты – так естественно…

«Айвен вряд ли это одобрит», – пронеслось в голове.

Я закусила губу, и какой-то ребяческий азарт заиграл во мне. Когда-то я спрашивала о родителях каждый день, пыталась залезть в кабинет директора, плакала и просила Айвена требовать вместе со мной. Тогда во мне заглушили это желание, так что я и думать о нём забыла, но всего одна фраза заставила вспомнить. Чёртов Роберт!

Почему-то правдивость слов Роберта ни на секунду не ставилась под сомнение.

Звонок на урок загнал эти странные мысли поглубже в сознание, позволяя практически спокойно подготовить реактивы для опытов, которые нам поручил мистер Фишер. Но Тео заметил мои трясущиеся руки и отнял колбу с кислотой.

– Я не буду спрашивать, что случилось, просто позабочусь о том, чтобы твоя кожа осталась на месте, – улыбнулся он. Я не впервые подумала, что Тео слишком мил для этого мира.

На обед я пришла первой, надеясь встретить Лу и поговорить с ней.

Однако прежде ко мне присоединились Роберт и Лина, весело о чём-то щебеча.

– Робби, кажется, наша Мия чем-то встревожена, – сказала Лина, обнимая парня за шею.

– С чего ты взяла? – поинтересовалась я.

– У тебя на лице всё написано, Кроуфорд, – усмехнулся Роб. – Ты вообще не умеешь скрывать эмоции.

– Мы можем чем-то помочь? – Лина даже не смотрела в мою сторону, она увлечённо накручивала на палец волосы «Робби».

– Нет, – буркнула я, опустив голову. Я чувствовала, что Роберт продолжает смотреть на меня с этой мерзкой ухмылкой.

Лулу и Шрам, таща за собой Кэт, которая отчаянно сопротивлялась попыткам подружиться, ввалились в зал, усадили бедняжку на стул рядом со мной и приказали строго следить, чтобы не сбежала, пока они возьмут себе еду.

– Да от вас никуда не денешься! – вопила Кэт.

За два с половиной месяца пребывания в Каллидиусе она уже смирилась с тем, что противоречить Лулу не то чтобы невозможно, но порой травмоопасно. И, на самом деле, она давно сдалась под этим напором, но природная гордость не позволяла ей просто признать это.

– Сдайся, – шепнула я ей. – Знаешь же, что не отстанет.

– Знаю, – хмыкнула Кэт, – но так я чувствую себя важной персоной, – она подмигнула мне и рассмеялась. Я засмеялась тоже.

Лина продолжала мусолить волосы Роба, который поглаживал её по щеке. Ну до чего же противно.

Айвен прибежал только спустя десять минут, запыхавшийся и с безумно горящими глазами.

– Очень крутая штука? – спросила я.