– Ну, Сашечка, попробуем? Закрой глаза, так легче собраться. Я буду помогать тебе.– Она села поудобнее, скрестив ноги, руки уложила на колени вверх ладонями, нахмурила брови и закрыла глаза.

Прошло не более двадцати минут. Настя подняла ладони, потёрла их, будто согревая, обняла колени и положила на них голову. Сидела тихо, не шевелясь. Травяные палочки почти все сгорели. Сашка пошевелился, открыл затуманенные глаза и медленно ей улыбнулся. Она сняла иголочки, присела перед ним и, внимательно глядя в глаза, спросила:

– Ну, как ты?

Он кивнул головой: – Нормально. Что это было?

– Это и было лечение. Ты можешь показать мне свою болячку? Она убрала коробочку с иголочками в рюкзак.

– Это не очень красиво. – Сашка задрал штанину и размотал повязку выше колена. Настя внимательно осмотрела. Рана очень нехорошая, серо- зелёная с припухшими красными краями.

– Не завязывай. – Она отрезала кусочек чистого бинта, прокалила нож на огне и пошла вокруг поляны, разглядывая лиственницы. Ножом аккуратно сняла тягучий и прозрачный комок смолы, прилепила его к бинту, потом ловко перевязала.

– Ты перевязку сам делаешь? Ищи лиственницу, прикладывай каждый день свежую смолу. Она очищает и обеззараживает.

Сашка наблюдал с интересом, потом спросил:

– Откуда у тебя всё это?

Она посмотрела на часы и коротко сказала: – Пора, ты опаздываешь.

Он достал свои и ахнул: – Мы же недавно пришли, когда день прошёл?

Подхватили рюкзаки, залили костёр и молча пошли по уже знакомой тропе. Сашка о чём-то думал, хмуря красивые брови.

– Настя, – заторопился он, когда вышли на дорогу, – ты сможешь придти в следующий выходной? Приди, а? Очень тебя прошу.

– Хорошо, – сказала она, – иди, а то опоздаешь.

Кивнула ему и пошла, не оглядываясь. И не видела, что Сашка стоит и смотрит ей в след. Потом спохватился и заковылял в другую сторону.

Неделя тянулась долго. Ну, до чего же длинными и нудными могут быть часы. У Насти никогда ещё не было таких пустых и бесконечных дней. У неё их вообще никогда не было, всегда на завтра оставались дела, на которые сегодня не хватило времени. А теперь это проклятое время растянулось до бесконечности. Она пробовала сердиться на себя: – Да что же это такое! Что ты мечешься? Что произошло особенного? Подумаешь, познакомилась с парнем! Когда-то это должно произойти!

Уговоры не помогали. Руки тряслись, сердце бухало так, что было слышно, наверное, в Новой Гвинее.

Суббота окончательно вывела её из терпения. Она встала на рассвете, не спеша собралась и пошла в баню. Общественная баня, небольшая и чистенькая, работала круглые сутки, это было очень удобно, и Настя всегда ходила ранним утром. В это время там всегда было пусто. Долго лежала в парилке, с наслаждением хлесталась веником, а дома долго пила чай с лимоном. Поставила тесто на пироги, что-то убрала, что-то погладила. Посмотрела на часы и взорвалась: – Да что же это такое! – Стрелки сегодня совсем не хотели двигаться.

– Не доживу до завтра. – Решила она. Распустила волосы, чтобы быстрее высохли, достала томик Хайяма и улеглась под пологом. Комаров в комнате она регулярно уничтожала, но они всё равно просачивались. Читала, пытаясь понять смысл, потом в ярости швырнула книгу на пол: – Пьяница и бабник! – Закрыла глаза и. … уснула.

Проснулась к вечеру, бросила взгляд на часы и удовлетворённо улыбнулась. Тесто хорошо подошло. Настя включила духовку, подаренную уехавшей учительницей, и пока она прогревалась, привела голову в порядок. Весь вечер возилась с пирогами. Получилось много и с разной начинкой. Пышные, румяные, духовитые. Одним словом -удались. Уложила в корзинку, прикрыла полотенцем, чтобы не высохли. Поискала ещё какую-нибудь работу – не нашла.