Но на этом мои раздумья прекратились, потому что прямо над ухом рявкнул кобель, о существовании которого я забыла в тот же самый момент, как только узнала о нем.

– А, чтоб тебя! – в сердцах рыкнула я на него.

Черный пес, отдаленно напоминающий лайку, от неожиданности отступил назад, насупился, потоптался на заднем сиденье, и, наконец, плюхнулся на пузо. Роман, усмехнувшись и затолкав рюкзак в багажник, с грохотом захлопнул его. Машина мягко тронулась, кобель недовольно фыркнул, устраиваясь поудобнее.

– Как зовут вашу зверюгу, Рома?

– Форд, – он улыбнулся. – За то, что черный и блестящий.

Пес радостно подпрыгнул, услышав свое имя, но тут машину слегка тряхнуло, и он предпочел снова улечься, чтоб не рисковать своим положением. Улицы были почти пустыми, лишь изредка проезжали машины. Людей вообще не встречалось, и не удивительно, в такую рань все нормальные люди спят без задних ног, и только некоторые из них начинают возиться под одеялом, привычно сопротивляясь жизнерадостным воплям будильника.

Чистое небо, умытое вчерашним ливнем, постепенно наливалось синевой. За городом нас встретил туман, клочьями сползающий с дорожного полотна и придорожных полей в кусты на обочине. Сонные пригородные поселки постепенно оставались за нашей спиной.

Я с интересом наблюдала, как Роман ведет машину. Есть у меня такое хобби, люблю смотреть, как разные люди справляются с управлением автомобилем. Он вел машину как профессионал, пожалуй, так спокойно водят машину только летчики, с присущими им экономными, точными, даже оточенными движениями.

Вытащив сигарету, я задумалась, потому что ни разу не видела, чтобы Роман курил. Пришлось спросить:

– Рома, вы курите или нет?

Он посмотрел на меня, виновато улыбнулся и мотнул головой.

– Н-нет, не курю. Но мне это не мешает, так что курите без стеснения.

Я прикурила, опустив для очистки совести стекло, и снова спросила:

– И вы никогда не курили? Или бросили?

– Н-нет, никогда. У меня мать курила, мне это не нравилось, поэтому я решил, еще в детстве, что сам не буду. Но к курящим женщинам отношусь спокойно.

– Мои родители не курили, оба.

– А с-сыновья курят?

– Старший нет, и, похоже, не собирается, а младший дымит.

– Фифти-фифти, – подытожил Роман. – Вы з-знаете, Оля, тут скоро будет одно замечательное местечко. Н-не хотите посидеть на солнышке и перекусить? Я, ч-честно говоря, поесть не успел, едва не проспал.

– Я не против, тоже не завтракала. Впрочем, это обычное дело, мой желудок просыпается намного позже меня самой.

– Отлично, – он свернул на едва заметную грунтовку, две колеи которой сиротливо выглядывали из травы

Подобие дороги минут через двадцать тряски по ухабам привело нас к небольшой речонке. Недалеко от остановки, у самого берега, обнаружился замечательный песчаный пятачок с черным пятном гари посередине. Рядом с кострищем возлежало роскошное, толстенное бревно со стесанной для удобства сидения верхушкой.

Кобель, сразу же, как только его выпустили из машины, умчался в ближайшие кусты. Раздававшийся за ним следом треск свидетельствовал, что он не охотится, а развлекается, как может.

– К-костер мы, пожалуй, н-не будем разводить, времени маловато. Вам чего, кофе или чаю налить? – спросил Роман, производя раскопки в багажнике.

– Экий вы, Рома, предусмотрительный, – мне стало смешно, когда он подошел к бревну с двумя термосами в руках.

– Жизнь научила, – улыбнулся он. – Работа, з-знаете ли, на воде, спиртного я не употребляю практически, деваться некуда.

– А меня вот ни жизнь, ни работа ничему не научила, вечно я все забываю, – мне стало еще смешнее. – В полях и в дороге постоянно сижу на шее окружающих.