– А на сцену как же? – разочарованно спросил Купер.

– Да ну ее.

Но миновать сцены ему не удалось. Максим вскоре ощутил невероятную бодрость и воспылал жаждой сценической славы. Пытаясь объяснить музыкантам, что нужно играть, мыча, напевая, он все-таки, с трудом, но добился от них понимания, благодаря помощи Джона, который способствовал выходу Максима, еле сдерживая смех. Благо, было уже поздно (время пролетело незаметно, особенно для Максима) и в клубе, несмотря на пятницу, остались лишь завсегдатаи, видевшие все, что только можно представить.

– Дамы и господа, – объявил Максим в микрофон, стоя пошатываясь с гитарой через плечо, – сейчас я попробую исполнить песню из нашего… То, чего у вас не было. Короче. Фу ты… Знаете, скажите, вы живете у себя? Вы уверены, что ваша земля это – ваша земля?

– Макс! – услышал он крик Купера.

– Ладно, – Максим хмыкнул. – В общем, Наутилус…, ну, и так далее.

Он взял аккорд на гитаре и удивился, как он вдруг приятно зазвучал из колонок.

– Раз, два, три, четыре, – Максим проиграл на гитаре фрагмент в полном одиночестве, после чего, музыканты, не ожидавшие от него такой четкости исполнения, подхватили его, и понеслась очень даже слаженная композиция, благо она не была сложной. Максим же, летая в паутине захвативших его мыслей, запел.

Когда я проснусь, снова буду один

Под серым небом провинции.

«Ирония судьбы. Черт возьми. И это происходит со мной? Может это… Почему-то же это произошло. Почему я? Зачем я? Где я? Кто я? Что я? Для чего это все? Вот где все эти смыслы и жизни, и смерти? Откуда и куда я?». Ко всеобщему удивлению, особенно это поразило Купера, Максим ни разу не сбился, ни в игре, ни в голосе, и тем, и другим, особенно голосом, произведя неожиданно приятное впечатление.

Возможно, мы уже спускались с небес

Или рождались не раз.

Какая горькая память – память о том,

О том, что будет потом…

Прощай, чужая земля,

Но нам здесь больше нельзя…

– 11 -

От воскресения у Максима остались очень смутные воспоминания. Ездили за город, точнее за городскую, как он называл, черту Города. Катались всю ночь. Причём, каким-то образом, однажды он оказался за рулем. Купались ночью в реке. Потом оказались на море. Все время что-то пили и курили. О чем говорили и говорили ли вообще, не понятно. Купера не было. Кому-то стало плохо, и его отвезли в больницу. Кому, когда? Полиция забрала двоих. Откуда, почему? Откуда они взялись, и где это было? Автомобилей было, кажется три. Одна авария небольшая. Никто не пострадал. Одну машину остановила патрульная служба, и больше ни ее, ни тех, кто в ней был, в тот день не видели. Все. Были какие-то люди, с которыми Максим познакомился в пятницу в клубе, после своего триумфального выступления, но он их не помнит. Была его новая знакомая блондинка, Джессика. Около нее он проснулся в воскресенье днем.

От понедельника у Максима остались очень смутные воспоминания. Он помнил дождь. Дождь-то его и разбудил. Джессика ушла так же, как и в первый раз – быстро собравшись, поцеловала Максима в губы и убежала. Были какие-то новые люди. А, может, и не новые. Откуда-то взялся микроавтобус и увез его с компанией далеко, километров на сто от Центра. Был какой-то лагерь. Коммуна хиппи, как решил Максим. Там пробыли недолго. Что делали? Да пили и общались. На какие темы? – не помнит. Весь день то шел дождь, то светило солнце. Играли в лесу в футбол под дождем. Каким-то образом Максим попал к себе в номер, в отеле. К этому заключению он пришел, обнаружив, что на нем была другая одежда, новая, из номера.

От вторника у Максима не осталось никаких воспоминаний. Этот день выпал из его памяти совсем, точнее он слился со всеми остальными. А может, его и действительно не было, может он весь день проспал?