– Василиса, – испугался Серёжа, – Да ты вся как помидор красная!

– Какой помидор! – не понимала его Василиса, – А язык! Там язык как змея… и слюнявый весь…

Девочку вырвало.

Ошарашенный Серёжа вбежал в дом.

– Мама! – завопил он что есть мочи, – Мама! Там Василиса умирает!

На улицу выбежала мама, она подхватила девочку:

– Да у тебя жар! Серёжа, неси воды! Лей мне в ладонь!

Дальше мама, придерживая Василису, умыла её лицо, смочила и пригладила волосы, а после схватила девочку в охапку, занесла в дом и уложила на диван.

– А ещё дядька с пастью как у волка! – бредила Василиса, – А бабка Агая! Вы ей не верьте, она ведьма самая настоящая!

– Не поверим ни за что, – успокаивала женщина, набирая в шприц жаропонижающее лекарство.

Через десять минут Василиса уже спала.

– Не шуми, Серёжа, – наказала мама, – Я пойду в «ФАП» за лекарством, ангина у неё гнойная, вот и температура поднялась высокая. После я дойду до бабки Агаи узнаю, что стряслось. Если Василиса проснется, пои её чаем теплым с малиной и мёдом, но вряд ли она скоро пробудится.

Когда в дом зашли мама и бабка Агая, Серёжа сидел в кресле, листая детский журнал.

– Спит? – шёпотом спросила мама.

– Ага, – мальчишка отложил чтение, – Только бормочет всё время то про какую-то Авдотью, то про Матвея и Тихона, а ещё про ведьму… Даже страшно слышать.

– А ты не бойся, такое быват… Глюцинации что ль? – бабка Агая покосилась на фельдшера.

– Да, бывает, это от температуры… – кивнула хозяйка, – И мне тоже про ведьму говорила, – улыбнулась она, – Говорит «Не верьте бабке Агае, она ведьма ужасная!»

Старуха нервно хихикнула:

– Видать совсем я от старости сморщилась, что даже правнучке ведьмой кажуся.

– Да, что вы!? – протестовала женщина, – Вы для своих лет замечательно сохранились!

– Спасибо, на добром слове! Эвон, держите-ка…– бабка выудила из кармана бумажный кулек, – Угощайтесь, – она раскрыла свёрток, – Это конфеты, особенные, таких в магазинах не купишь: в них кедровый орех, вяленая черника и брусника, а для связки мёд натуральный.

Чтоб не обидеть старуху, хозяйка взяла внешне сомнительный кондитерский самодел, глядя на неё и Серёжа протянул руку, хозяйка попробовала и восхитилась:

– Действительно вкус потрясающий!

А Серёжа даже прижмурился от удовольствия.

Бабка свернула кулёк и сунула его обратно в карман передника:

– Стало быть так: я с утра в лес пошла кореньев марамчаны17 накопать, прихожу на доме замок, тесто из кастрюли сбежало, а Василисы след простыл…

– Василиса пришла в гости, мы сели качаться на качели, качались долго… – неуверенно вспоминал Серёжа, – А потом Василису вырвало…

– Серёжа меня позвал, я смотрю у неё лоб горит, градусник поставили, а там почти тридцать девять, – дополнила мама, – В общем, поставила ей укол, температура спадет, надо горло полоскать, таблетки пить, ну а если опять поднимется, то нужно дать микстуру. Я всё приготовила вам, – она подала старухе пакетик с лекарством.

– Не бредила ли часом внучка моя от высокого жару?

– Нет… – покачала головой женщина, – Слава Богу без этого обошлось.

– Это хорошо! – хитро прищурилась бабка.

Через полчаса Серёжин отец погрузил спящую Василису в машину и увёз их с бабкой Агаей восвояси.

***

– Вот вам, принёс, свежая совсем, ещё часу не прошло как сорвал! – сквозь остатки болезненного сна услышала Василиса.

В голове гудело, тело казалось ватным и непослушным: «Который час?» – Василиса приподнялась над подушкой. На сундуке жалобно замяукал Матвейко, а из кухни заглянула бабка Агая:

– Проснулась, горемычная. Ох, ты нас испужала! Ох, испужала! – взмахивала руками прабабка, – Вчерась у тебя жар случился, да такой, что врач укол колол и всю ночь я глаз не смыкала, поила тебя лекарством. Вот и деда Левонтия с утра потревожила…