СИНИЕ ЛЕБЕДИ Светлана Гресь

Машина вдруг резко дернулась и, мгновение спустя остановилась, неловко уткнувшись носом в груду влажного песка.

– Хорошо, хоть с дороги успела съехать, – подумала я, тоскливо оглядываясь вокруг.

Несколько похожих между собой незатейливых строений прижались почти к самой дороге, спрятавшись в густой зелени высоких кустов. Умытые теплым летним дождем и утомленные густой жарой летнего дня, они заговорщицки перемигивались друг с другом солнечными бликами стекол.

Спешно набрала номер сервисной службы и попросила помощи. Мужчина устало обязался приехать сразу, как только сможет. Раздражение, едва скрытое хрипотцой, свидетельствовало, событие это произойдет явно не сегодня.

Оглянувшись, убедилась, что поддержки ждать больше неоткуда. В машине она разбирается, что заяц в алгебре. Знакомым сюда скоро не добраться. Тут же никто помочь, конечно, не сможет. Местное, явно, немногочисленное население, ведет, видно, в поле битву за урожай или на ближайшем городском рынке – за пополнение семейного бюджета. Увы, без помощи механика из автосервиса не обойтись, так что придется запастись терпением и ждать.

Стайка воробьев шумно плескалась в придорожной лужице. Воздух после дождя был таким насыщенным и таким вкусным. Что-то беззаботно-ликующее, нестерпимо-озорное бурлило вокруг, придавая особенный колорит местному пейзажу. Дышалось хмельно и свободно.

Настроение потихоньку стало улучшаться. В голове зазвучал простенький мотивчик знакомой песенки. На фоне вселенской радости как-то само собой потускнели мои временные неудобства! Вокруг такое блаженство! Так хорошо и так ладно! Мир прекрасен и жизнь – это самое удивительное чудо.

Оглянулась и увидела сидевшую на корточках юную персону, что настороженно наблюдала за происшедшим, явно недовольная внезапным вторжением.

– Галина Ивановна, – решительно представилась я и присела рядом, пододвинув под себя старое полено. Моему взгляду представилась удивительнейшая картина. Это был сказочный городок в миниатюре, в центре которого возвышалась церковь с высокой колокольней, рядом – роскошный дворец с множеством затейливых башенок. Вокруг и рядом игрушечные домики и даже крошечные пешеходы на кривых улочках. Вдобавок вся эта чудасия искусно огорожена частоколом из слегка увядших веток.

– Надо же, как интересно! – воскликнула я, уже по-другому взглянув на девушку. – Оригинально и так любопытно. У тебя волшебные ручки.

Настороженные доселе глаза сконфуженно вспыхнули и спрятались за мохнатыми ресницами. Стыдливо склонив головку, суетливо ворошила ладонью песок у загорелых ног. Светлые, мягкие пряди челки упали на высокий лоб.

– Тебя как зовут?

– Даная, – подняла девушка глаза.

Меня сразу окатило такой пронзительной грустью, что сердце невольно сжалось от сострадания. Горячий румянец смущения залил девичье лицо, придавая ему особую привлекательность. Светленькое, в мелкие, застиранные цветочки ситцевое платьице оттеняло шоколадный загар, указывая на крепкую дружбу девушки с солнцем. Видно, ей часто приходиться бывать под его не всегда приятными, ласкающими лучами. Чем же тебя, девочка, успела достать судьба, что столько боли таишь в себе?

Нарекли тебя именем каким-то не очень понятным для твоего окружения. Представляю, сколько насмешек натерпелась в школе по этому поводу. Дети романтики не понимают, им бы все попроще да попривычнее. Но, увы, имена, как и родителей, не выбирают, приходится довольствоваться тем, что имеем. Зато так можно назвать будущую героиню какой-нибудь интересной истории.

Припомнилось, как в детстве я также нередко пыталась что-то творить из влажного песка, как часто уплывала в пьянящий дурман фантазии, разыгрывая целые истории из беспокойной и интересной жизни королей и королев, принцев и принцесс.

Я была главной, и по-своему очень счастливой в буйном полете вымышленных приключений, где всегда побеждали доброта, великодушие и бесстрашие. Глупые обязательно умнели, бескорыстные награждались благополучием, а жадность и злоба наказывались. Все события происходили только со мной и вокруг меня: меня похищали злые и страшные разбойники, меня спасали мужественные и благородные принцы. Я вершила судьбы в своем таинственном мире.

Но время бежало чудовищно быстро. С каким отчаянным сожалением осознавала я, что вечер зовет домой, что надо опять окунаться в водоворот пресных забот, обременительных домашних обязанностей, о которых напрочь забывала, летая на волшебных крыльях своих грез. За это очень часто перепадало от матери, когда она, усталая, возвращалась домой с работы. В этом мире скучных и серых будней так мало праздников, так мало радости приносили дни, однообразные и какие-то до звона пустые! А я была всего лишь обыкновенной девчонкой, которая не могла изменить настоящее, но которой так хотелось чего-то яркого, необычного и волшебного.

– А, давай оживим этот городок, – внезапно загорелась Галина Ивановна. – В нашей сказочной истории герои будут любить и ненавидеть, радоваться и огорчаться, одолевать лишения и трудности на пути к своему счастью, которое им надо будет заслужить в упорной схватке с недобрыми силами.

Девушка вскинула ресницы и неодобрительно качнула головой.

– Сказка – это для маленьких. Мне больше нравится про жизнь, чтоб было и грустно, и весело, и чтоб про любовь, про настоящую только, как в книжках.

– А мы созорничаем, придумаем сказку для взрослых. Возьмем и перемешаем фантастику и реальность, былое и будущее смешаем и посмотрим, что из этого получиться.

– Как так?– она засомневалась.

– А вот так! такую историю сейчас выдумаем, что и не поймешь, где мы находимся, в какое время происходит действие, в каком царстве-государстве, идет?

Даная обрадовано кивнула, брызнув в меня лучиками своих великолепных глаз, поднялась и присела на бревно, охватив острые коленки руками. Склонив светлую головку, приготовилась слушать.

Я с удовольствием потянулась, расправила затекшие ноги, пристроилась со своим поленом рядом. Помолчали. Яркой, стройной вереницей поплыли первые радужные картинки. Прикрыв глаза и забыв о своей внимательной слушательнице, с наслаждением окунулась в волшебный мир новых событий.

Повесть первая

С любимыми не расставайтесь.

Далеко-далеко, а, может, даже и не очень, в цепких объятиях волны безбрежной скрывается величественный остров. Здесь немало высоких холмов, зеленых равнин, дремучих лесов, плодородных полей, хрустальных озер и могучих рек. Людская молва гласит, что другого такого благодатного места нет больше в целом мире. Разный народ населяет этот остров по образу жизни и по роду занятий. Скотоводы разводят овец, коней и всякую прочую живность. Ремесленники всех одевают, обувают и славятся своими изделиями далеко за пределами своей вотчины. Есть тут и свои лекари, и свои звездочеты.

Управляет краем этим молодой князь. Благоразумно и справедливо распоряжается он судьбами своих сограждан. И нет среди них недовольных и обиженных, злых, ленивых и алчных.

Хотя, кто знает, какие пороки скрываются в укромных уголках души любого человека. Нет характера без изъяна, нет мыслей без червоточинки, хоть и верует местное население в Бога, старается жить по его законам писаным. Для этого даже церковь своя имеется. Есть и ярмарка, куда в выходные дни со всех окрестных деревушек собирается народ потолкаться, кое-что купить-продать, новости последние узнать. Тогда в городе не пройти, не проехать: сутолока, шум, гомон.

Недалеко, у самой кромки песчаного берега скала стоит могучая. Гордо возвышаясь над бурливой бездною, веками вглядываясь вдаль бескрайнюю, нежась в объятиях облаков, зацелована ветром и солнцем обласкана, держит она на груди своей дворец диковинный, вонзая в небо острые шпили его куполов. Волны неустанные омывают утес.

То ласковые, то грозные, бросаются они к подножию, на мгновение припадают к стопам каменным и, шумно облизывая песок, несутся назад в океан, яростно взбиваясь в шипучую пену. Вечный рокот воды, едва слышимый наверху, убаюкивает хозяина поднебесного замка.

Вот и сейчас сидит он в центре роскошного зала, на руки склонившись, как бы ожидая чего-то, время от времени косясь в зеркало, висевшее напротив. Оттуда на него смотрит угрюмый, с большим покатым лбом горбатый старик с совершенно лысой и костлявой головой. Из сизого обвисшего носа, неестественно больших ушей торчат длинные седые волосинки. Кожа на лице уродливо обвисает, переходя в складки толстых, в бородавках, губ. Ногти, напоминающие больше звериные когти, также длинны и безобразны. Туловище покрыто густою рыжею шерстью. Под тяжелыми, нависшими бровями прячутся грустные глаза.

Одет он великолепно. Зеленый бархатный жилет расшит золотыми и серебряными нитями. Шею обхватывает шелковый воротник ослепительной белизны рубашки. Панталоны из мягкой, тончайшей выделки, кожи.

Вечер неспешно заглядывает в обитель странного горбуна. Осмотрительно протискивается в середину, робко наполняя сумерками пышную палату. На темно-голубом небосводе мало-помалу, одна за другой появляются звезды, звездочки. Синева становится гуще, насыщеннее. И вот уже сразу зажигается весь небосклон. Глубокое, бездонное днем небо надвинулось близко-близко, накрывая остров и океан огромным золоченым куполом.